Подводные лодки Его Величества - страница 11

Вообще-то, пока читаешь у Суворова комментарии к «трудам» лампасоносных историков, описывающих Великую Отечественную с точностью плюс-минус 5 армий, все нормально. Зато гипотезы (назовем это по возможности мягко) самого новоявленного Клаузевица вызывают определенное сомнение (мы же договорились быть мягкими и снисходительными). Однако приходится разбираться даже с такими книгами, и вот на сцене появляется критик. От несчастных авторов летят пух и перья, камня на камне не остается. Вот здесь у Суворова запятая криво поставлена. Вот тут Бунич немую h в транскрипции прочитал. Нет, шутки в сторону, к этим авторам можно — и нужно! — предъявлять самые серьезные претензии, благо они сами подставляются более чем часто. Но в этом случае критик должен быть, как жена Цезаря, выше всяких подозрений. А что, если он сам слегка того? Или даже не слегка?

Я позволю себе привести кое-что из трудов одного критика, чтобы вы могли более ясно представить уровень подобной литературы. «Они зажгли ратьерские фонари и начали стрелять через амбразурные зеркала башен до полного истощения снарядных бункеров». Жирным шрифтом выделены цитаты, которые я лишь увязал в единую осмысленную фразу. Вот таков уровень наших критиков. Причем я не говорю о случайных ошибках или опечатках. От этого не застрахован никто, даже я сам. Нет, речь идет о систематически повторяющихся, м-м, неточностях (мягче надо, мягче). Хотя придираться к российским авторам было бы несправедливо. Книги зарубежных историков подобными откровениями нашпигованы ничуть не менее густо. Или правильно писать: «историков»? Как вы полагаете?

Поместить залив Фёрт-оф-Морей за западное побережье Шотландии — чем плохо? Мы уже совершенно не удивляемся тому, что германская подводная лодка захватывает в Средиземном (!) море приз и благополучно конвоирует его в Гамбург. Как нечто нормальное воспринимаем опасения командира субмарины, как бы ему из пистолета не прострелили прочный корпус. (Господа критики, не цепляйтесь! Прочный корпус у субмарины, а не у командира!) Хотя отдельные перлы все равно заставляют вздрагивать. Вот читаешь историю наполеоновских войн и с ужасом видишь, что Висленский легион польского корпуса вдруг превращается в легион генерала Вистулы. А что? Ведь в оригинале черным по белому написано: Vistulalegion. Или какой-нибудь полк Шеволегера. Пес его знает, кто такой chevau-legers… А вдруг действительно генерал, да еще и барон. После такого начинаешь понимать редактора, который рекомендует объяснять, кто такой Форин Офис и когда поднимают Андреевский флаг. И все это — далеко не предел. Вот возьмите русскую версию компьютерной игры «Эпоха империй» и попытайтесь повторить подвиги Жанны д'Арк. Так вас сразу ошарашат сообщением, что французский историк Гия Йосселиани… Да, прямо-таки коренной парижанин, наш Гия.

И все-таки это здорово, что существует подобная литература. Узнаешь массу нового, да и посмеяться время от времени не мешает. Словом, читайте на здоровье!

А. Больных

Так писал в 1578 году Уильям Бурн. За этим следовало описание принципов действия такого корабля. Мы не знаем, была ли построена подобная лодка, но этого описания вполне достаточно, чтобы доказать, что Бурн был первым человеком, который правильно предсказал принцип, заставляющий погружаться подводную лодку.

Он предполагал сделать это, впуская воду в специальные отсеки вдоль корпуса лодки. Они были водонепроницаемыми благодаря кожаной обшивке «такого качества, чтобы она могла служить вашим целям. Кожа должна быть надежно приколочена так, чтобы не пропускать ни капли воды». Когда вы желаете заставить лодку погрузиться, «вы изнутри поворачиваете винтовые поршни на бортах, и вода поступает в отверстия. Корабль или лодка погружается на дно. Когда вы хотите всплыть, вы поворачиваете винтовые поршни обратно, вытесняя воду из отверстий, и начинаете подниматься, всплывая на поверхность».