Поэзия периода Великой Отечественной войны и первых послевоенных лет - страница 27
Ни капли не сочувствуя беде,
С невероятной, яростною жаждой
Тянулся к солнцу, к жизни и к воде.
Да, это жизнь. Ее живые звенья,
Ее крутой, бурлящий водоем.
Мы, кажется, забыли на мгновенье
О друге умирающем своем.
Горячий луч последнего рассвета
Едва коснулся острого лица.
Он умирал. И, понимая это,
Смотрел на нас и молча ждал конца.
Нелепа смерть. Она глупа. Тем боле
Когда он, руки разбросав свои,
Сказал: «Ребята, напишите Поле:
У нас сегодня пели соловьи».
И сразу канул в омут тишины
Трехсотпятидесятый день войны.
Он не дожил, не долюбил, не допил,
Не доучился, книг не дочитал.
Я был с ним рядом. Я в одном окопе,
Как он о Поле, о тебе мечтал.
И может быть, в песке, в размытой глине,
Захлебываясь в собственной крови,
Скажу: «Ребята, дайте знать Ирине:
У нас сегодня пели соловьи».
И полетит письмо из этих мест
Туда, в Москву, на Зубовский проезд.
Пусть даже так. Потом просохнут слезы,
И не со мной, так с кем-нибудь вдвоем
У той поджигородовской березы
Ты всмотришься в зеленый водоем.
Пусть даже так. Потом родятся дети
Для подвигов, для песен, для любви.
Пусть их разбудят рано на рассвете
Томительные наши соловьи.
Пусть им навстречу солнце зноем брызнет
И облака потянутся гуртом.
Я славлю смерть во имя нашей жизни.
О мертвых мы поговорим потом.
1942
СЕРГЕЙ ОРЛОВ
* * *
Спят солдаты крепким сном
Под тремя накатами.
Снится им знакомый дом,
В нем гремят ухватами.
Мать хлопочет над огнем,
Как всегда, торопится.
Кот мурлычет под столом,
Печка жарко топится.
Ребятишки сели в ряд
За столом без скатерти,
Мокроносые, сопят,
Ждут еды от матери.
Вдруг за окнами скрипят,
Слышат, сани-розвальни.
Входит в дом родной солдат
С клубами морозными.
Сквозь огонь лихих годин
К ним пришел сквозь муки он,
Жив-здоров и невредим,
Валенками стукает...
Но гремит в полях война
Над тремя накатами.
Позабыта тишина
И во сне солдатами.
И, быть может, через час,
Так ли, по тревоге ли,
Прозвучит опять приказ
Выйти в путь-дорогу им.
И пойдут вперед они,
Тихие и строгие,
На ракетные огни
Все одной дорогою,
Что через бессчетный бой
За село, высотку ли
Приведет солдат домой
Долго ли, коротко ли...
1944
* * *
Его зарыли в шар земной,
А был он лишь солдат,
Всего, друзья, солдат простой,
Без званий и наград.
Ему как мавзолей земля —
На миллион веков,
И Млечные Пути пылят
Вокруг него с боков.
На рыжих скатках тучи спят,
Метелицы метут,
Грома тяжелые гремят,
Ветра разбег берут.
Давным-давно окончен бой...
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей...
1944
* * *
А мы такую книгу прочитали!..
И нам о недочитанных жалеть.
В огне багровом потонули дали
И в памяти остались пламенеть.
Кто говорит о песнях недопетых?
Мы жизнь свою как песню пронесли...
Пусть нам теперь завидуют поэты:
Мы все сложили в жизни, что могли.
Как самое великое творенье
Пойдет в века, переживет века
Информбюро скупое сообщенье
О путь-дороге нашего полка...
1945
ПАРОМЩИК
Если едешь ты в Кириллово —
Под горой паром, мысок.
Там тебя за душу милую
Переправят в городок.
Пожилой паромщик — маленький,
С темным шрамом на щеке —
Ездит в шапке, в старых валенках
На пароме по реке.
Он упрется в борт старательно,—
Тяжеленько одному,
И поможешь обязательно
Ты с приятелем ему.
Пусть канат скользит, как сыромять,
Ты его потянешь вкось:
Много рек тебе форсировать
По Европе довелось.
Так ты с низкими поклонами
Будешь ехать по Шексне,
И качнет ответно кронами
Бор на правой стороне.
А когда, в причал ударившись,
Пришвартуется паром,—
Сам паромщик, как к товарищу,
Подойдет к тебе потом.
— Разреши огня, пожалуйста! —
Спичка выстрелит в руке.—
Где-то мы, солдат, встречалися,
Не на Одере-реке?..
1946
АТАКА НА РАССВЕТЕ
Заря сверкнула над равниной,—
И вот уж немцы наугад
По солнцу, мина вслед за миной,
Как очумелые, палят.
Они палят, палят с заката,
Но солнце расстрелять нельзя,
И умолкают автоматы,
И тишина встает, грозя.
И мы встаем несметной силой,
Штыками раздвигая тьму,—
Как бы дорогу для светила
Прокладывая в злом дыму.
1947
В КИНО
В колхозе, в кино, на экране
Кварталы Берлина горят.
Смертельною пулею ранен,
Споткнулся на крыше солдат.
Мальчишки скорбят и тоскуют
У самой стены на полу,
И им бы вот так же, рискуя,