Поэзия периода Великой Отечественной войны и первых послевоенных лет - страница 6
Не видали ни разу?
— Может, артисты?
Спойте!
Спляшите!
Ах, журналисты!
Ну, так пишите!
Вот и пишите,
Как мы копаем,
Лес прорубаем,
Свет добываем.
Все чтобы точно.
А мы почитаем,
Как мы копаем,
Свет добываем.
И, повторенное
Тысячеустно,
Слово гремит
По горам захолустным.
Слово звучит
Над разбуженным краем:
— Свет добываем!
— Свет добываем!
Селам, и школам,
И сельсовету.
И всему свету!
И всему свету!
1949
9 МАЯ
Салют и слава годовщине
Навеки памятного дня.
Салют победе, что в Берлине
Огнем попрала мощь огня.
Салют ее большим и малым
Творцам, что шли путем одним,
Ее бойцам и генералам,
Героям, павшим и живым,—
Салют!
И пусть его услышат
Те, что не рады торжеству,
Что кровью мира пакты пишут,
Войну поют, войною дышат,
Войною бредят наяву.
Два слова к ним по существу.
Я волен речь вести свободно,
Как тот солдат, с кем был в бою,
С кем пыль глотал в страде походной
И чьим поэтом состою.
Ему, творцу бессмертной были,
Что не уйдет во мглу времен,
Вы славу издали трубили,
Когда гроза брала разгон.
Когда вам ужас веял в души,
А он, солдат, свой начал путь
На море, воздухе, на суше,
Врага встречая грудь на грудь.
Вы полагали, он не ведал,
Покуда шла еще война,
Кому, зачем была победа
И по какой цене нужна?
Но вряд ли вы считали сами,
Рядясь под цвет его друзей,
Что вас считает он друзьями
В душе бесхитростной своей.
Еще тогда, играя в прятки
И грея руки близ войны,
Вы не ошиблись в той догадке,
Что он — солдат своей страны.
И не вложить вам миру в уши
Враньем речей, газет, витрин,
Что с моря, воздуха и суши
Грозит вам тот, кто брал Берлин.
Кто городов и сел руины
Вновь оживил в родном краю
И, как на штурм ходил Берлина,
На штурм стихий идет в строю.
И с неизменною отвагой
В труде, обязанном уму,
Творит свой день себе во благо
И человечеству всему.
Себе хозяйскою рукою
Он начертал свой план, свой путь,
И тем лишает вас покоя,
Что не боится вас ничуть.
Он столько вынес и изведал,
Таких больших исполнен сил,
Что страх душе его неведом,
Откуда кто бы ни грозил.
Вам стоит помнить:
День Победы
Он в честь нее провозгласил.
1950
22 ИЮНЯ 1941 ГОДА
Все, все у сердца на счету,
Все стало памятною метой.
Стояло юное, в цвету,
Едва с весной расставшись, лето;
Стояла утренняя тишь,
Был смешан с медом воздух сочный;
Стекала капельками с крыш
Роса по трубам водосточным;
И рог пастуший в этот час,
И первый ранний запах сена...
Все, все на памяти у нас,
Все до подробностей бесценно:
Как долго непросохший сад
Держал прохладный сумрак тени;
Как затевался хор скворчат —
Весны вчерашней поколенья;
Как где-то радио в дому
В июньский этот день вступало
Еще не с тем, о чем ему
Вещать России предстояло;
Как у столиц и деревень
Текло в труде начало суток;
Как мы теряли этот день
И мир — минуту за минутой;
Как мы вступали за черту,
Где труд иной нам был назначен,—
Все, все у мира на счету,
И счет доныне не оплачен.
Мы так простились с мирным днем,
И нам в огне страды убойной
От горькой памяти о нем
Четыре года было больно.
Нам так же больно и теперь,
Когда опять наш день в расцвете,
Всей болью горестных потерь,
Что не вернуть ничем на свете.
У нас в сердцах та боль жива,
И довоенной нашей были
Мы даже в пору торжества
Не разлюбили, не забыли.
Не отступили ни на пядь
От нашей заповеди мира:
Не даст солгать вдова иль мать,
Чьи души горе надломило...
Во имя счастья всех людей
Полны мы веры непреклонной —
В годах, в веках сберечь наш день,
Наш мирный день, июнь зеленый.
1950
ИХ ПАМЯТИ
1
Живым — живое в этой жизни краткой,
Но каждый в вечность уходящий час,
Но каждый камень нашей мирной кладки,
Но каждый колос, что растет для нас
И зреет на полях необозримых,
Но каждый отзвук радиоволны —
Все память о товарищах родимых,
Когда-то не вернувшихся с войны.
Расставшись, мы не стали им чужими
Среди забот и новых дел своих.
Но если б мы одной лишь скорбью жили,
Мы были б нынче недостойны их.
2
Он пал за мир — так сказано о нем,
Так мы тебя о сыне извещали.
Мы жизнью нашей, нашим светлым днем
Твоей святой обязаны печали.
И мы всегда в долгу перед тобой,—
Коль не страдаем памятью короткой,—
Перед тобой, перед его вдовой,
И перед каждой долею сиротской.
И мы тебя с волненьем узнаем