Похождения Рокамболя.Книга 2. Девица Баккара и сестра Луиза - страница 9
Прости твоей Жанне, которая тебя любит и которой тяжело расстаться с тобой».
При чтении этой странной записки у бедной старухи закружилась голова, ей казалось, что она бредит или сошла с ума…
Но почерк был слишком похож на Жаннин; да и как придет в голову, что ее увезли и письмо поддельное.
Гертруда не сообразила того, что еще накануне вечером девица Бальдер, стоя на коленях, молилась за господина де Кергац, она не сообразила, что такой быстрый переход больше чем невероятен.
Старая служанка видела и поняла только одну вещь: это то, что Жанна уехала и что она ее, может быть, более не увидит.
А так как Жанна была для нее, как родная дочь, которую она любила больше всего на свете, то Гертруда рвала на себе волосы с отчаяния; в это самое время вошел Леон Роллан, тоже расстроенный. Печаль служанки, которую он застал одну, заставила его на время забыть свое горе.
- Боже мой!-сказал он ей,-что с вами, Гертруда, где Жанна?
- Она уехала,-отвечала в слезах Гертруда.
- Уехала куда?.. когда?.. с кем?..
- Не знаю,-сказала Гертруда, подавая ему письмо, найденное на Столе.'
Мастеровой с изумлением прочел эти строки, и письмо выпало у него из рук.
- Можно, наконец, с ума сойти!-пробормотал он, как безумный.- Вишня тоже уехала.
- Вишня уехала?-спросила Гертруда.
- Да, со своей сестрой,-отвечал Леон, качаясь, как пьяный.
В это время послышались на лестнице шаги, и Гертруда с Леоном увидели появившихся у растворенных дверей старика и молодого человека. Оба вскрикнули:
- Господин де Кергац!-воскликнула Гертруда.
- Бельвильский работник!-воскликнул Леон в изумлении, узнав в Армане, которого называли теперь графом де Кергац, человека, помогавшего ему в трактире «Бургонские Виноградники», и которого он называл своим товарищем.
…
Это были действительно Арман и Бастиен, которых мы оставили у ворот Майльо с секундантами сэра Вильямса.
Этот последний, расставаясь с графом, так едко смеялся, что Арман почти узнал в нем Андреа: он думал о Жанне… Жанне, которую он любил и которую баронет советовал ему беречь с бдительностью дракона.
Арман сел в раздумьи в карету и велел кучеру ехать как можно скорее; он оставил обоих молодых людей на бульваре и, преследуемый едким хохотом, тяжело отдающимся в его сердце, сказал Бастиену:
- У меня страшное предчувствие… Поедем на улицу Мелэ.
При виде ужасного состояния Леона и плачущей Гертруды, он догадался, что случилось несчастье.
- Жанна, где Жанна?-спросил Арман.
Леон молча подал ему письмо. Арман прочел его, перечел снова и прислонился к стене, чтобы не упасть.
- Андреа!-прошептал он,-это все его дела. Это непременно Андреа!..
IV. ЖЕНЭ.
Пора возвратиться к госпоже де Бопрео и Эрмине, которых мы оставили пораженными письмом Баккара к Фернану Рошэ.
Читатель помнит, что Бопрео, под предлогом снести письмо Эрмины Фернану, понес его к Баккара. Обе женщины тогда остались одни.
Эрмина стояла с неподвижным взглядом, в печальном положении человека, которого судьба так жестоко преследует, что у него даже не хватает сил предаться отчаянию; он как-будто сомневается в своем существовании…
Госпожа де Бопрео смотрела на дочь е тоскливым вниманием матери, которая видит умирающее дитя; она не находила ни одного слова, ни одного сердечного порыва в утешение дочери; так, казалось, ей была безпредельна печаль Эрмины.
Наконец она тихо встала, подошла к ней, все еще неподвижной и плачущей, и тихо обняла ее.
- Мамаша,-сказала тогда Эрмина,-я хочу поступить в монастырь… Я никогда не выйду замуж…
- В монастырь?-вскричала вне себя бедная мать.-Ты хочешь… поступить… в монастырь… И ты бросишь свою мать?
- Нет, нет,-сказала Эрмина, - простите меня, я сама не знаю, что говорю. Нет, мамаша, я вас не оставлю.
Эрмина вдруг залилась слезами и долго плакала на груди матери, которая молча ласкала ее…
Спустя несколько времени Эрмина, наконец, успокоилась и решительным тоном сказала матери:
- Тетка ваша де Кермадэк давно желает нас видеть. Поедемте к ней. Я более не хочу оставаться в Париже.
Мать с радостью приняла это предложение. Уехать, значило развлечь дочь хотя на одно мгновение и чтобы она могла на время забыть свое горе.