Поиграем?.. - страница 3

Чьи-то руки подняли меня, хоть зрение моё было изрядно расфокусированным, и я не мог на чем-то сосредоточить взгляд, мне удалось рассмотреть красноволосую женщину, которая меня и держала, и еще несколько людей, по внешнему виду похожих на врачей, хоть и без привычных для меня белых халатов.

Женщина выглядела болезненно, но стояла вполне уверенно, и руки, держащие меня, не дрожали. Она что-то сказала, на неизвестном мне языке, и один из врачей отрицательно помотал головой, и попытался уложить её на кровать. Она повторила свои слова громче, и он отступил, пропуская её к двери.

Меня прижали к груди, и понесли в неведомые дали. Дорогу мне было не видно, но красноволосая явно спешила в сторону грохота и взрывов. И что там могло понадобиться только что родившей женщине, да еще и с маленьким ребенком?!

Вскоре наш путь завершился, а грохот и рев раздавались особенно сильно. Меня кому-то передали, и я увидел пред собой лицо молодого, светловолосого мужчины, с грустной улыбкой смотрящего на меня. Что-то сказав женщине, он бросил быстрый взгляд в сторону, положил меня на землю, а сам отошел в сторону, и стал делать странные движения руками. Внезапно, вокруг меня разгорелся таинственный свет, а за спиной светловолосого появилась темная, полупрозрачная фигура, коя положил руку ему на плечо. Куда делась моя мать, мне было не видно.

Тут, со стороны, где, предположительно буйствовал Фенрир, раздался еще более громкий рёв, но на сей раз, кроме ярости в нем чувствовалась и обреченность. Я же ощутил резкую боль в области живота. Из глаз потекли слезы, еще сильнее ухудшившие моё зрение. Но и этого мне хватило, чтобы увидеть, все того-же человека, склонившегося надо мной. Он что-то произнес, ох, как же меня раздражает незнание языка! После своих слов, он провел пальцем по моей щеке, и упал куда-то вбок. Повернув голову, я увидел его лежащим рядом со мной. Почему-то мне казалось, что он мертв. И тут моё сознание опять отключилось.

***

И вновь сознание ко мне приходит вместе с болью. По счастью, на сей раз, она была не слишком сильной, и быстро прошла. Очнулся я в какой-то коробке, и кроме потолка, со странным светящимся кристаллом, ничего не видел. Чувство времени так и не проявилось, и я совершенно не представлял, сколько я провалялся без сознания. Новорожденное тело слушалось меня отвратно, да и силы его были весьма малы. Похоже, ближайшее будущее у меня будет весьма печальным.

Но сейчас, хотя бы видно, что сиё ограниченно временем, да и окружение всяко интересней бескрайней серой пустыни. Надеюсь, моё самосознание не слишком повредится, от процессов кормления и справления иных потребностей организма. И что наиболее неприятные моменты оное поможет преодолеть побыстрее. Тут надо мной склонилась усталая женщина средних лет. Встретившись со мной глазами, она удивленно подняла брови, взяла меня на руки, и куда-то понесла. Эх, тяжела ты, младенческая доля.

Когда мы преодолели несколько дверных проемов, то оказались в небольшом помещении, потолок которого по цвету несколько выделялся от остальных. Он был зеленым. Интересно, это что-то символизирует, или у местного обитателя такие вкусы? Пока я изучал потолок, вероятная медсестра разговаривала с другой женщиной, судя по голосу, довольно молодой, но уставшей еще сильнее, чем принесшая меня.

После того, как меня расположили на какой-то кушетке, надо мной склонились уже две женщины. Вторая отличалась синяками под глазами, и спрятанными под серую шапочку волосами. Внимательно меня осмотрев, особенно уделив внимание глазам и животу, причем в ходе осмотра её руки явственно отсвечивали зеленым, что, хоть и не вызвало удивления, но интерес пробудило, и я, по возможности, внимательно наблюдал за её действиями.

После обследования, меня вновь куда-то понесли. Как оказалось, настало время кормления, кое было осуществлено очередной женщиной, что и не удивительно. Еда это хорошо. Хоть и методика кормления несколько непривычна. Ну да и это пройдет, или привыкну, хе. Даже не знаю, что лучше. Что еще меня интересует, так это куда делся Фенрир, и с чего он так разбушевался, кажется, когда он исчезал, был еще вменяем. Увижусь ли я с ним еще? Кто знает, кто знает…