Поиграем? - страница 35

Чувствую себя какой-то воровкой, подкрадывающейся под дверь ванной комнаты. Трижды мои вылазки не дали никакого толка. Вода в ванной все равно продолжает литься. От безделья снова взяла в руки фоторамку и принялась в очередной раз разглядывать фотографию. Сейчас смотреть и понимать, что этой женщины уже нет в живых — тоскливо и неприятно. Но хуже всего, что я чувствую себя виноватой за то, что не успела с ней попрощаться, когда мы внезапно уехали на ночь глядя. А ведь я могла хотя бы записку оставить под дверью. Пошло с моей стороны. Очень пошло, учитывая, что я два месяца проводила достаточно много времени в ее квартире, причем по ее инициативе. Странно, что ни разу за проведенное с ней время, она не говорила о своем сыне. И фотографий там не было. Хотя, сейчас я вообще ни в чем не уверена. Может, это я была до такой степени «в себе» и ничего не замечала.

Удивительная вещь, но я совершенно не помню того Зорина. А ведь он не слишком-то и изменился за прошедшее время. И если бы не фото, я бы никогда и не вспомнила его. И все же дети у него и вправду есть, пусть Гриша и оказался собакой. Девочка, обнимающая Зорина и его маму на фотографии, совершенно точно его дочка. Она похожа на него. Правда красивее Зорина. Усмехаюсь собственным мыслям. Девочка реально безумно красивая, как куколка. И очень-очень напоминает мне мою Таю. Бывает же такое.

Совершенно не представляю Зорина в роли папы. Получается девочке сейчас лет десять, а то и больше. Неужели такой как он может кого-то любить? Как он общается со своей дочерью, если априори считает, что у всех женщин есть цена? Хотя, возможно, на свое это не распространяется. Но, учитывая, что в доме нет детских вещей, возможно, девочка вообще здесь не бывает и родитель он исключительно по алиментам или по выходным. А вообще не мое это дело. Не мое… Ставлю рамку на место и в это время я понимаю, что вода наконец-то не льется.

Быстро возвращаюсь в предложенную мне спальню, сама не понимая зачем. Считаю до ста, ходя по комнате туда обратно, и, собравшись с духом, открываю дверь спальни. Только ступаю за порог, как резко впечатываюсь в грудь Зорина. И если бы он не придержал меня за талию, то точно отлетела бы назад. Мало того, что я стою к нему впритык и касаюсь его, так он еще и почти голый. Прикрывает его низ, разве что, только полотенце, обернутое вокруг талии. Аккуратно убираю его руку со своего тела и наконец поднимаю взгляд на его лицо.

— Ты куда-то собралась?

— Да. К вам, чтобы поговорить. А вы?

— Что я?

— У двери стоите. Вы куда собрались?

— К тебе, конечно.

— Зачем?

— Ну, пусть будет что-то типа вежливой брехни аля — хотел узнать, как ты устроилась и не нужно ли тебе что-нибудь принести, — ухмыльнувшись, произнес он. — А ты о чем хотела со мной поговорить глубокой ночью. И точно ли поговорить?

— Точно, — еле слышно произнесла я и, не в силах выдержать его взгляд, опустила голову, уткнувшись взглядом в его грудь. Не волосатую, кстати. И он точно не брился. От природы гладкий. Боже, о чем я думаю?! — Я хотела попросить вас, — уже более четко произношу я. — Дайте, пожалуйста, деньги на такси. Я все верну.

— Не дам, — невозмутимо бросает он.

— Тогда отвезите меня сами, пожалуйста.

— Я не мандавошка, чтобы скакать туда-сюда. Ты ночуешь сегодня здесь, Женя, — безапелляционно произнес он.

— Я не могу. Мне это не нравится. Вам так сложно дать мне деньги?

— Легко, но так неинтересно. Иди обратно, — вновь кладет руку мне на талию.

Я же даже не успеваю толком сообразить, что делать, как в следующий момент Зорин подталкивает меня в комнату. Сам также заходит внутрь.

— За время моего отсутствия ты даже не перестелила постель?! — раздраженно бросает он, сдирая с кровати старое белье. — Не умеешь заправлять пододеяльник? Хреново для женщины. Так и замуж не выйдешь, хотя, конечно, можно другими навыками обладать.

Не успела ничего сказать, как в следующий момент прямо в лицо мне прилетает подушка, а вслед за ней наволочка.

— Уж с этим ты точно справишься.

— Я сама все умею. Не надо этого делать.

— Чего этого?

— Вы специально стоите здесь полуголый, чтобы меня смутить и возмутить. Вот чего! — взрываюсь я.