Поиск-89: Приключения. Фантастика - страница 48
Он пристально взглянул на нее, погладил, и они поцеловались.
Они долго целовались, и она вдруг потянула его в комнату, но он, точно испугавшись, взглянул на часы: без двадцати четыре!
— В два обед кончился!..
Петра Иваныча тотчас прошиб пот, глаза зашарили по комнате, руки машинально подтянули галстук, он надел пиджак.
— Ты иди, а я уж сегодня не пойду, скажешь, что отругал, в общем, что-нибудь такое, ладно? — говорила она, виноватясь.
Он закивал, заторопился, пошел к двери и неожиданно остановился. Выдохнул воздух, обернулся.
— Пошли!..
— Но как же… Разговоров потом не оберешься!
— Ну, как ты будешь сидеть здесь одна?!
— Не знаю…
— Поэтому пошли! Имею я право, как главный бухгалтер, обстоятельно побеседовать с одной из своих подчиненных…
— И, воспользовавшись ее слабостью, склонить к любви!
— Имею право, как любой мужчина СССР!
Она снова прижалась к нему, а он поцеловал ее в нос. И они пошли под руку по улице, и, надо ж, как раз в это время из канализационного люка вылез слесарь Баратынский, чтоб взять гаечный ключ. Увидев Неверующего с Боборыкиной, он опешил, так как Вальку Кузина знал как облупленного и уж, конечно, всю подноготную самой Надежды, к которой, кстати, собирался завалиться вечерком. Во-первых, баба одна, а это не опасно; во-вторых, для лучшего вхождения в образ Дон-Жуана, чего с Дуськой не наработаешь; в-третьих, по взаимной склонности, ибо Надежда с Кузиным его видели в Тени Отца Гамлета, и Баратынский произвел на Надежду неизгладимое впечатление, что выразилось в ее щедрости — разрешении Кузину выпить сто грамм. Но тогда еще был Кузин, и Баратынский лишь подмигнул Надежде.
И вдруг эта Надежда, можно сказать его Надежда, с Неверующим! С бухгалтером!
— Надь, ты чо, ошалела? — хохотнул Баратынский. — Петр Иваныч, а ты…
Но они оба, даже не взглянув, прошли мимо чумазого Баратынского.
Та-а-к, подумал Баратынский. Это значит; в то самое время, когда я миндальничал, он тихой сапой лишил меня последней надежды?!. Вот старая луковица! У Баратынского даже охота к работе пропала. Он вылез, махнул рукой на аварию и побежал в контору. В конторе сидел Валя Кузин и играл в шашки с пенсионером из 39-й квартиры.
— Валя! Горю! — вскричал Баратынский. — Авария на седьмом колодце, а у меня жена рожает!
— Кто, Дуська? — удивился Кузин.
— А кто же еще, — умываясь и переодеваясь, рассказывал Баратынский, — внематочная беременность!
— Это опасно! — бросив игру, сказал пенсионер.
— Еще бы! — вскричал Баратынский. — Надо пойти ей соков купить! Черт, где же деньги?!.
— Во, возьми, пятерка, больше нет! — сказал Кузин.
— А у меня тридцать копеек, — развел руками пенсионер.
— Теперь за пять тридцать уже не продают! — схохмил Баратынский.
— Но все равно возьмите, я прошу вас, — настаивал пенсионер.
— Ладно, — забирая мелочь, тряхнул головой Баратынский. — «Если друг оказался вдруг!..» — процитировал он и запнулся. — Это не то, не про нас. «Друзья! Как много в этом звуке для сердца русского слилось!» Спасибо!.. — Баратынский прижал обоих к своей груди. — Валя, сделай аварию! Бегу!
— Завтра не выходи, я выйду! — крикнул ему вдогонку Кузин. — Артист! — с уважением сказал он о Баратынском.
Надо было действовать, и первое, что сделал Баратынский, сев дома на телефон, позвонил жене главбуха, Катерине Ивановне. Изменив голос, слегка гнусавя, он от имени доброжелателя сообщил, что ее муж замечен в необычное время выходящим из дома его сослуживицы Боборыкиной, и что оба были очень возбуждены, и этот роман может далеко завести.
— Вас это не касается, — помолчав, сказала Катерина Ивановна, — так что не беспокойтесь…
— Что?! — вскричал уже своим голосом Баратынский и хлопнул трубкой. — Во, дала, а? «Не касается». Это что же, какие времена?!. Тут Дуська за одно слово фингал ставит, а эта… Во, Петр Иваныч дает! Ну дает! И где только выкопал эту тумбу?
Баратынский позвонил в партком райпищекомбината, но секретарь был в отпуске. Он набрал местком, и дежурная побежала звать Неверующего, ибо он был зампредместкома и член партбюро.
— Все схвачено! — прошипел Баратынский. — Мафиози проклятый! Что же делать-то?!. Кому сигнализировать?!. А?!. — он посвистел дуплом зуба и скорчил рожу в зеркале. — В горкоме и слушать не будут. Есть, правда, еще управление торговли… Позвоним в управление!