Пока я спала - страница 22

Её взгляд многозначительно опускается ниже и резко стреляет вверх, встречаясь с моими глазами. О каких достоинствах идет речь?

Стоп. Она флиртует?

Пульс ускоряется от этой догадки. Ее действительно крепко приложило головой. Но меня-то нет.

Я встаю из-за стола, получается резче, чем хотелось бы, и стул со скрипом проезжает по плитке. Хватаю бокалы, поворачиваюсь к мойке, включаю воду.

Флиртует?

Уму непостижимо.

Из легких вырывается едва слышный смешок. Совсем крыша поехала: выдавать желаемое за действительное. Вся устоявшаяся жизнь кувырком от короткого ночного звонка, необходимости быть рядом двадцать четыре на семь и мысли, что вынужден проводить ночи в нескольких метрах от нее, без возможности что-либо изменить.

– Миша, – я вздрагиваю, но не от сладкого голоса, звучащего совсем близко, а от прикосновения теплой ладони к спине.

Оборачиваюсь, чтобы столкнуться с пристальным взглядом голубых глаз. Из ее уст мое имя звучит по-особенному. Мягко и тягуче.

Маруся медленно поднимает руку и, словно спрашивая взглядом разрешения, подносит ее к моему лицу. Теплые пальчики ложатся на щеку, ноготки прочесывают жесткую бороду.

– Колючая, – усмехается уголком губ.

Я завороженно читаю эмоции на ее лице. Интерес, любопытство, удивление.

Маруся проводит большим пальцем по моим губам, и я впиваюсь руками в столешницу позади. Этого слишком много. Хочется увернуться, уйти, чтобы не дать слабину, но я стою и позволяю жене знакомиться со мной. Это честно.

Я справлюсь.

Она приподнимается на мысочках и несмело касается моих губ своими. Её тело льнет к моему, распространяя жар, забивая легкие запахом, а кровь – бурлящим желанием. Когда ее язычок раздвигает мои губы, а сдаюсь.

К черту.

Она этого хочет.

Обхватываю ее талию руками, впиваюсь пальцами в долбанную рубашку, желая разорвать ее на мелкие куски, лишь бы избавиться от любого намека на другого мужчину. Издаю утробные звуки, потому что не знаю, как все это сдержать в себе. Я скучал. Боже, как я скучал.

Отвечаю на ее несмелый поцелуй – глубоко и жестко – не раскидываясь на робкую пробу, потому что знаю – в любой момент она может отобрать и это. Тело колотит звенящей потребностью. По спине прокатывается волна дрожи, оседая в ногах. Маруся остается робкой совсем недолго, и вот, ее пальчики уже ныряют мне под свитер, поглаживая кожу, а язык борется с моим в поединке.

Она совершенно безумна.

Разве можно так со мной поступать?

– Нельзя, – шепчу, отрываясь от пьянящего рта, когда ее руки ложатся на пояс брюк.

Сумасшедшая. Она совсем не в себе.

– Это поможет, – нашептывает мне в рот, продолжая дергать мой ремень.

Я обхватываю ее лицо ладонями и вглядываюсь в горящие глаза. Затуманенный взгляд ловит меня на крючок, и я плюю на все договоренности с собственной совестью. Я так долго играл хорошего парня, может, он ей не нужен? Может, именно это и станет нашей новой точкой отправки?

– Маруся, – шепчу ей на ухо, покрывая поцелуями шею. Кожа под моими губами покрывается мурашками. Какая она чувствительная.

– Не называй меня так, – хрипло смеется она, впаивая пальчики мне в плечи. – Это ужасно.

Хорошо, хорошо, хорошо. Все, что скажешь.

Ее рот снова цепляет мой. Я крепче сжимаю жену в руках. Приподнимаю над полом и подсаживаю на стол, от которого мы в одном шаге. Тот глухо бьется о стену под нашим давлением. Маруся скрещивает ноги у меня за спиной, а сама откидывается назад, ловко орудуя пальцами над мелкими пуговками на рубашке. Я учащенно дышу, пытаясь реанимировать сжавшиеся от возбуждения легкие.

Не верится.

Все как во сне.

Впрочем, уже через секунду громкий плач из детской из него вырывает.

Он животное.

В хорошем смысле.

Эти руки, эта его борода. Завел меня с пол-оборота, и я тут же поверила в сказку про “жили долго и счастливо”. И почему я раньше на таких вот мужиков-мужиков не заглядывала? Такой пласт утех пропустила!

Я тихо взвизгиваю, когда большие мозолистые руки сжимают мою талию до хруста костей и подсаживают на стол. О, да. Мне нравится такой поворот. Обхватываю йети ногами, чтобы не сбежал, и начинаю скоро расправляться с пуговицами на рубашке. Испытываю едва уловимое чувство проблеска памяти. У меня давненько этого не было. Да. Это не прямо воспоминание, но твердая уверенность. Не было. Давно. Все тело в предвкушении!