Покер с Аятоллой. Записки консула в Иране

Мой отец родился и вырос в Тбилиси. В 17 лет ондобровольцем пошел на войну. В 19 уже командовал взводомразведки. Домой вернулся в 46-м с орденом и медалями, емубыло всего 22 года.

После войны отец экстерном окончил школу, а затемфилологический факультет ТГУ и получил направление наработу в ЦК компартии Грузии. Находясь в аппарате ЦК,он курировал одну из наших «мандариновых» автономныхреспублик, но проработал на этом месте недолго. Скороумер Сталин, началась хрущевская оттепель, а с неювзятки. Взяток отец не брал и этим «дурным» примероммешал жить другим. В результате его, как представителямолодых национальных кадров, направили на учебу вМоскву. Так в 1959 г. наша семья оказалась в столице. Отецокончил Высшую дипломатическую школу МИД СССР и всюоставшуюся жизнь служил дипломатом. Он был отличнымпрофессионалом своего дела и очень жизнерадостнымчеловеком.

Моя мама родилась и выросла в Москве. Во время войныона с друзьями тушила на крышах немецкие «зажигалки»,помогала в госпиталях. После войны окончила Московскийинститут востоковедения. Встретив отца, поселиласьв Тбилиси. Когда мы переехали в Москву, поступила васпирантуру и стала ученым. Всю жизнь мама посвятилаВостоку. Она доктор наук, известный и уважаемый внаучном мире человек. У нее тоже веселый характер ипотрясающее чувство юмора.

Благодаря отцу я стал дипломатом, благодаря маме —востоковедом.

Их личное мужество, проявленное еще в юные годы,цельность характеров, трудолюбие, принципиальность,порядочность, чувство юмора служили мне примером.

Отец меня очень любил и гордился моими успехами.Мама любит и гордится не меньше, но при этом постоянномной недовольна. Она до сих пор считает, что ее сын обязандобиться большего. Чтоб не расстраивать маму, я оченьстараюсь и, как правило, выполняю ее строгие наставления.Тем не менее услышать мамину похвалу мне довелось всегоодин раз. Это случилось недавно, на 55-м году моей жизни.«Молодец», — наконец-то сказала мне мама, не уточняя,правда, к чему это относится.

Мои любимые старики потратили жизнь, чтобысделать из меня человека. Эту книгу — отчет о частипроделанной работы — я посвящаю им.

ДИПЛОМАТЫ

На девятнадцатом этаже высотного здания небольшой кабинет c окном на Смоленскую площадь. В кабинете шесть человек. Трое из них, молодежь, скрипят перьями, трудятся. Это Костя Шувалов, Саня Балакин и я. Мы переводим огромнейший текст, который из номера в номер на трех разворотах печатает «Джомхурие эслами»[1]. Он называется «Краткая позиция Исламской Республиканской партии Ирана». Наши начальники не умеют читать по-персидски, вот мы и корячимся.

Костя Шувалов, умница, свободно владеет пятью языками, уже работал в стране, дело знает блестяще. Мы с Саней у него учимся.

Костя, что такое «ходжат оль-эслам»?

Костя объясняет подробно.

А «ходжат оль-эслам валь-мослемин»?

Костя не ленится и говорит.

За окном капает дождик. Осень, 1981 год. Два года назад в Иране свергли монарха, победила исламская революция, к власти пришло духовенство. С чем это едят, неизвестно.

Почему она победила, если в ней не участвовал пролетариат? Как это — там его нет? А кто же тогда — народ?! Темные массы верующих? Исключено! Попы?

Безобразие! Кстати, где иранские коммунисты? Есть там вообще кто-то из наших?!

На следующую страницу