Покорители вечных бурь - страница 12
«Она! — удовлетворенно подумал тогда Николай. — Точно, она!»
Новый порыв ветра ударил в створку рамы, и она крепко стукнула Николая по затылку.
— Фу, чертяка! — невольно отодвигаясь, сказал он. — Вот задул, будь ему неладно!
Теперь Николай почувствовал голод — ведь со вчерашнего вечера он ничего не ел. Юноша закрыл окно и пошел в кухню. Здесь аппетитно пахло свежим хлебом и жареной бараниной с луком.
Николай открыл кастрюлю, стоявшую на плите, и хотел было вытащить из нее привлекательный кусочек, но, подумав, закрыл крышку и отошел к буфету. Здесь он отрезал себе толстый кусок от каравая, посолил его густо и вернулся в свою комнату.
«Сейчас, пока дед спит и матушка Акулина не пришла, сяду-ка я и запишу все, что было», — решил он.
С удовольствием уплетая хлеб, Николай достал из шкафчика внизу этажерки с книгами зеленую клеенчатую тетрадь, автоматическую ручку и сел к столу. Пальцы его были заняты — держали хлеб, и, раскрыв тетрадь, стал придерживать ее локтем.
Страницы тетради были исписаны печатными буквами, а ниже нарисована миниатюрная карта.
Место расположения Москвы на ней отмечала звездочка, а к северу от Каспия, между рекой Уралом и Камой был начертан флажок с надписью: «Заря коммунизма».
Николай перевернул несколько заполненных ровными строчками страничек и на чистой аккуратно написал:
«5 мая». Однако писать, придерживая тетрадь локтем, было неудобно, и он, положив ручку, начал перелистывать страницы и перечитывать дневник.
На второй странице в верхнем левом углу было написано: «15 марта», и сразу же шла первая запись:
«Сегодня я решил начать записывать для памяти все, что происходит у нас в колхозе „Заря коммунизма“. У нас сейчас готовятся очень интересные события. У нас будет проводиться опыт государственного значения.
Вот уже несколько дней, как Митя Сизый, который служит на опытной станции, рассказывает, что на станции собираются пустить большой воздушный шар — аэростат — в стратосферу. Только как следует Митька ничего не знал. А вот вчера мы все узнали, что это будет точно. В клубе провели доклад Терехова. Терехов — это известный во всем Союзе изобретатель. Он придумывает новые ветродвигатели. Очень хорошие. Я как специалист-электрик осматривал их на станции несколько раз и могу дать им высокую оценку…»
Пробежав глазами эту строчку, Николай решительно схватил ручку и вычеркнул ее.
— Подумаешь — специалист! Только ремесленное закончил, а оценку даешь инженеру. Нахал! — пробормотал он и затем продолжал читать.
«…На станции в прошлом году поставили две тереховские ветроэлектростанции „ТТ-16“. Мощность каждой из них — киловатт пятьдесят. Они вырабатывают электроэнергию не только при ветре. Это происходит потому, что, когда ветряк работает, он раскручивает тяжелые барабаны. Эти барабаны продолжают крутиться довольно долго, хотя ветер, допустим, стих. И тогда с них снимается механическая энергия вращения на вал генератора тока.
Такую хитрость, правда, не Терехов придумал. Еще в ремесленном мы учили, что изобрели так называемые инерционные аккумуляторы Уфимцев и Ветчинкин, давно уже. Однако Терехов удивительно усовершенствовал их: повысил КПД и надежность и сделал автоматическими. Теперь на обоих „ТТ-16“ только двое работают посменно — Ленка Павленко и Ниязов. Да какое там „работают“ — просто наблюдают.
Однако я слишком подался в сторону. Я же хочу подробно написать, какой доклад сделал Терехов в нашем колхозном клубе.
Прежде всего он сказал: „Товарищи! В мае на опытной станции ЦЭИ будет производиться испытание новой ветросиловой системы СЭС (стратосферная электрическая станция), которую создал коллектив института с помощью многих других научных учреждений страны, а также заводов и фабрик“. Я, конечно, не понял, что такое СЭС. Но затем Терехов рассказал нам об этой системе, а сначала о стратосфере. Я о ней знал мало, на тройку. Лена Павленко сделала краткий конспект доклада, я у нее попросил и теперь переписываю его в дневник.
„…Воздушная оболочка Земли неоднородна. Нижний ее слой, примыкающий к поверхности планеты, называется тропосферой. Он имеет толщину в средних широтах 10–12 километров. Около экватора тропосфера толще — до 18 километров, а над полюсами вдвое тоньше — 8–9 километров. В тропосфере благодаря нагреванию воздуха от поверхности земли происходит постоянное перемешивание воздушных масс.