Покойся с миром - страница 29

— Не могу сказать по телефону, — ответил я мстительно.

Мы договорились встретиться ближе к вечеру у него дома, который находился на виа Венето. Он говорил таким тоном, словно я причиняю ему лишние неудобства умышленно.

Почему бы и нет? Для меня он был не более чем еще одним моим мучителем, посему я имел право мешать ему жить, пока это сходило мне с рук. Кроме того, я не собирался пропустить бесплатный обед с Бруно, который предпочитал обедать в хороших ресторанах, любил вкусно поесть, к тому же мне нужно было с ним поговорить на профессиональные темы, да и просто хотелось посплетничать.

Потом я позвонил Марии, выразил сочувствие по поводу похмелья, пообещал позвонить еще раз вечером. В ответ на это она пробурчала что-то утвердительное, что я воспринял как хороший знак.

Я не торопясь направился к отелю. Был прекрасный теплый день, солнце весело светило с безоблачного неба, и вдруг я заметил, что чувствую себя почти счастливым.

— …итак, что ты надеешься найти в Бразилии? — спросил Бруно, закончив десятиминутный доклад об уровне развития науки, техники и искусства в этой стране.

Услышав его последнее слово, я оторвал взгляд от задницы удаляющейся официантки и пожал плечами, как научился еще в Неаполе.

— Перемену обстановки, романтическое приключение, зарядку для ума… кто знает? — сказал я, играя с бокалом с вином. — Может быть, мне придется немного здесь задержаться. Возможно, мне не придется лететь в Бразилию.

— О?

Он поднял бокал, сделал небольшой глоток.

— Значит, ты скоро вернешься в Нью-Йорк?

— Возможно, — сказал я. — Это зависит от многих обстоятельств. Пока не знаю точно.

— Но это может произойти в течение ближайших нескольких недель? — настаивал он.

— Честное слово, не знаю.

— Проклятье! — воскликнул он. — Ты остался таким же скрытным, как и в старые времена!

На этот раз, прежде чем пожать плечами, я улыбнулся.

— Ты меня неправильно понял. Я просто не могу сказать тебе то, чего сам не знаю.

— Я спрашиваю лишь потому, что хочу попросить тебя об одолжении. Если бы ты собирался вернуться домой скоро, мне бы хотелось узнать, не интересуют ли тебя непроданные работы Глэддена, не можешь ли ты выставить их на комиссионной основе на определенное время.

Я, потягивая вино, обдумал предложение.

— А что случилось с твоим филиалом?

Он покачал головой:

— Это вопрос времени и пространства. Мы забиты под завязку, все выставки расписаны. Только через год мы сможем выставить его работы так, как они того заслуживают.

— Ну и что? Возможно, через год они будут стоить еще дороже.

Бруно нахмурился.

— Ты сам прекрасно знаешь, что в этом бизнесе не все решает коммерческий интерес, — сказал он. — Пол Глэдден вполне заслуживает нормальной выставки в Нью-Йорке. Он художник, а не товар. Я хочу, чтобы он добился вполне заслуженного признания. За последние несколько лет ты завоевал солидную репутацию. Я не могу обеспечить ему надлежащую рекламу, поэтому выбор пал на тебя. Что скажешь?

— Какие условия ты можешь предложить?

— Для себя? Никаких. Меня интересует исключительно содействие карьере мистера Глэддена. Мне нравятся его работы, мне нравится он лично. Я уверен, что когда-нибудь его признают великим художником. — Он улыбнулся. — Может быть, тогда он вспомнит, что я ему немного помог.

— Другими словами, я буду заниматься его работами строго на процентной основе, без каких-либо условий?

— Так будет справедливо. В конце концов, тебе предстоит сделать всю работу.

— Весьма благородно с твоей стороны, — заметил я. — Интересно, что скажет сам мистер Глэдден.

— Он пришел в восторг, когда вчера вечером я сообщил ему, что появилась такая возможность, — сказал он. — Я хотел вас познакомить, но ты уже ушел. Тем не менее я могу организовать вашу встречу, прежде чем ты покинешь город. Что скажешь?

— Хорошо. Буду рад познакомиться с ним.

— И организуешь выставку в «Тельце»?

— Да, как только вернусь домой. Мой график по напряженности не сравнить с твоим.

— Великолепно! Если бы ты сказал «нет», — заявил он, наполняя бокалы, — я ушел бы с тяжелым сердцем, потому что не в первый раз мне пришлось бы отвернуться от талантливого художника, чтобы заняться более известными мастерами. Печально, конечно, но таковы суровые реалии бизнеса. Нельзя объять необъятное.