Политическая экономия рантье - страница 28
На основании этих соображений и была построена Карлом Менгером знаменитая «шкала потребностей», которая, в том или ином виде, фигурирует во всех сочинениях, касающихся вопроса о ценности с точки зрения новой школы. Приводим таблицу в том виде, в каком она имеется у Бём-Баверка.
I
Вертикальные ряды, отмеченные римскими цифрами, обозначают здесь различные виды потребностей, начиная с наиболее важной; цифры же в пределах каждого вертикального ряда иллюстрируют уменьшение настоятельности данной потребности по мере её насыщения.
Из таблицы, между прочим, видно, что конкретная потребность более важной категории может быть по своей величине ниже конкретной потребности менее важной категории, в зависимости от степени удовлетворения. «Насыщение» в вертикальном ряду[138] может понизить величину потребности I до 3, 2, 1, тогда как в то же время, при слабой насыщенности в ряду VI, величина этой абстрактно менее важной потребности конкретно может держаться на цифре 4 или 5[139].
Чтобы решить теперь вопрос, какой конкретной потребности соответствует данная вещь (ибо этим и определяется субъективная её оценка по полезности), «мы просто-напросто должны посмотреть, какая именно потребность осталась бы без удовлетворения, если бы не существовало оцениваемой вещи; это и будет та потребность, которую нам нужно определить»[140].
Пользуясь этим методом «лишения», Бём-Баверк приходит к такому результату: так как всякий предпочитает оставить неудовлетворённой наименьшую из подлежащих удовлетворению потребностей, то оценка выпавшего блага будет определяться наименьшей потребностью, которую оно (это благо) может удовлетворить. «Величина ценности материального блага определяется важностью той конкретной потребности (или частичной потребности), которая занимает последнее место в ряду потребностей, удовлетворяемых всем наличным запасом материальных благ данного рода»; или, короче, «ценность вещи измеряется величиной предельной пользы этой вещи»[141]. Это и есть знаменитое положение всей школы, откуда и самая теория получила название «теория предельной полезности», тот всеобщий принцип, из которого выводятся все остальные «законы».
Вышеописанный способ определения ценности предполагает определённую единицу оценки. В самом деле, величина ценности есть результат измерения; всякое же измерение предполагает определённую единицу меры. Как же обстоит дело у Бём-Баверка в этом отношении?
Здесь австрийская школа наталкивается на чрезвычайно важное затруднение, из которого она до сих пор не выбралась, да и не сможет выбраться. Прежде всего, следует иметь в виду ту колоссальную роль, которую играет выбор единицы с точки зрения Бёма. «Наша оценка, — говорит последний, — одного и того же рода материальных благ, в одно и то же время, при одних и тех же условиях, может принимать различный вид единственно в зависимости от того, оцениваем ли мы лишь отдельные экземпляры или же более значительные количества этих материальных благ, принимаемых за цельную единицу»[142]. При этом, в зависимости от выбора единицы оценки, не только будет колебаться величина ценности, но может быть поставлен вопрос и относительно самой ценности вообще, её существования. Если (пример Бёма) сельскому хозяину нужно 10 гектолитров воды в день, а их у него имеется 20, то гектолитр не представляет никакой ценности; напротив, если за единицу мы примем величину, большую 10 гкл,, тогда эта величина будет обладать ценностью. Таким образом, само явление ценности будет зависеть от выбора единицы. В связи с этим стоит и другое явление. Предположим, что у нас имеется ряд благ, предельная полезность которых падает по мере возрастания их количества; пусть эта падающая полезность выразится цифрами 6, 5, 4, 3, 2, 1. Если у нас имеется 6 единиц данного блага, то величина ценности каждого из них будет определяться предельной полезностью этой именно единицы, т. е. будет равна 1; если мы примем теперь за единицу совокупность двух прежних единиц, то предельная полезность каждой из этих двойных единиц будет не 1×2, а 1+2, не 2, а 3; ценность трёх единиц будет не 1×3, а 1+2+3, т. е. не 3, а 6 и т. д.; другими словами, «оценка более значительных количеств благ не находится в соответствии с оценкой одного экземпляра этих же самых материальных благ» [143]. Итак, единица оценки играет здесь существенную роль. Какова же эта единица? На сей вопрос Бём-Баверк (да и другие «австрийцы») определённого ответа дать не могут[144]. Сам Бём возражает на вышеприведённое указание следующим образом: «Это возражение, — говорит он, — мы считаем неосновательным. Дело в том, что единицу оценки люди совсем не могут выбирать по своему произволу, нет, в тех же самых внешних обстоятельствах… находят они и принудительные требования относительно того, какое именно количество… нужно принять при оценке за единицу»[145], Однако, ясно, что эта определённость единицы может существовать, главным образом, в тех случаях, когда обмен является случайным, нетипичным для хозяйственной жизни. Наоборот, при развитом товарном производстве его агенты как раз не чувствуют на себе давления принудительных норм при выборе «единицы оценки». Промышленный капиталист, сбывающий свой холст, крупный торговец-оптовик, покупающий и продающий его, целый ряд посредников мелкого калибра, — все они могут измерять свой товар и аршинами, и вершками, и кусками (т. е. совокупностью аршин, принятых за единицу), причём во всех этих случаях никакого «различного вида» их оценка принимать не будет. Они могут «лишаться» своих товаров (современная продажа и есть