Политическая экономия рантье - страница 39

, а вовсе не от его предельной пользы, как это утверждает Бём-Баверк. Далее. В нашем типичном случае члены комплементарной группы могут замещаться, т. е. их можно во всякое время купить на рынке. Нашему капиталисту опять-таки отнюдь не безразлично, за сколько он может купить ту или иную машину, за сколько он может нанять рабочего и т. д. Другими словами, его очень интересует рыночная цена средств производства, и, в зависимости от неё, он то вводит новые машины, то предпочитает нанимать добавочные рабочие руки, то расширяет, то сокращает производство. Наконец, сюда привходит иногда и иная категория объективно-данных экономических величин, а именно, высота процента. В самом деле, как, напр., оценивает землевладелец свою землю? По Бём-Баверку, эта оценка совершается таким образом: «из общей суммы дохода вычитаются прежде всего «издержки производства»» («расходы на способные замечаться производительные средства данной субституционной ценности»)[202]. Остаток землевладелец «относит» на счёт своей земли[203]. Это есть то, что называют рентой, капитализацией которой даётся цена земли. Что именно так, т. е. путём капитализации ренты, оценивается каждый участок — не приходится доказывать: любой практический случай подтверждает эту мысль. Однако, подобная расценка предполагает данной высоту процента, от которой всецело зависит результат капитализации.

Мы видим, таким образом, что Бём-Баверк неверно описывает даже фетишистскую психологию «производителя», исключая из неё «объективные» моменты, которые в ней даны всякий раз, как мы предполагаем товарное производство и — в ещё большей степени — капиталистическое товарное производство.

Теория «экономического вменения» служит у представителей австрийской школы непосредственным переходом к теории распределения. Поэтому мы оставляем здесь ряд затрагиваемых Бём-Баверком вопросов, чтобы вернуться к ним при разборе его теории прибыли[204].

Классическая школа политической экономии, равно как и Маркс, при анализе составных частей ценности продуктов потребления сводила эту ценность в значительной мере к ценности затраченных средств производства; какие конкретные формы ни принимал этот анализ, всё же общей мыслью, лежавшей в основе его, была та мысль, что определяющим фактором ценности свободно воспроизводимых благ является ценность средств производства. Наоборот, по учению австрийских теоретиков, их (т. е. производимых благ) ценность равна «ожидаемой ценности ожидаемой получки», выраженной в потребительных благах. И в этом, собственно, заключается действительная основная мысль новой системы политической экономии в противоположность к классической. Она заключается в том, «что мы, исходя из ценности потребительных благ, базируем на этом теорию образования цен и объясняем ценность производительных благ (что необходимо в данном случае) таким образом, что выводим её из ценности потребительных благ»[205]. Изложим более подробно эту «основную мысль». Бём-Баверк, по примеру Менгера (вернее, Госсена), делит все блага вообще на разряды по степени их большей или меньшей близости к процессу потребления. Таким образом, у нас имеются, во-1-х, потребительные блага; во-2-х, те производительные блага, которые непосредственно соприкасаются с данными потребительными благами, или «производительные блага первого разряда»; затем следуют средства производства благ первого разряда, или «производительные блага второго разряда», и т. д. Последние блага называются благами «высшего» или «отдалённого порядка». Чем же определяется ценность этих благ «высшего порядка»? Бём рассуждает следующим образом. Всякое благо — а следовательно, и любое благо «высшего порядка», т. е. любое средство производства — может приобретать ценность только в том случае, если оно (прямо или косвенно) удовлетворяет какую-нибудь потребность. Предположим, что у нас имеется потребительное благо A, которое является в результате применения ряда производительных благ G_>2, G_>3, G_>4 (цифры 2, 3, 4 обозначают «разряд» благ, т. е. степень их удалённости от потребительного блага