Политика обмана - страница 38

Сталина только начали формироваться.

18 марта 1935 года Германия официально в одностороннем порядке частично денонсировала Версальский договор. Это сразу поставило будущее Европы под угрозу, поскольку границы европейских государств определялись именно этим договором. Соответственно, у Сталина возникла объективная возможность начать свою игру. Задачей игры было спровоцировать Гитлера на активные действия по разрушению Версальского мира и по пересмотру границ в Европе. Это был наиболее прямой путь к мировой войне. Поддержка Гитлера в этот момент означала провоцирование войны в Европе. Поэтому курс Сталина был предопределен. Сталин начал борьбу за подписания с Германией договора о дружбе. Курс на дружбу с Германией и стал началом Большой игры.

С этого момента начался поиск путей сближения с Германией, который и был целью миссии Канделаки. Однако, оказалось, что в лоб эта задача не решается! Антикоммунистический настрой Гитлера, да и всей Европы, США и Японии был столь велик, что противоречия между этими странами отступали на второй план перед угрозой коммунизма и военной мощи СССР. Германия на союз с СССР идти не собиралась. Но в ходе миссии Канделаки Гитлер невольно сам подсказал Сталину путь к решению этой задачи. Этот путь Сталин смог увидеть в тех условиях, которые Гитлер поставил Сталину в ответ на его предложения о сближении.

Сталин решил продемонстрировать, что он готов выполнить условия Гитлера!

Такое решение означало, что Сталин должен был убедить Гитлера, что он действительно намерен отказаться от коммунизма, от Коминтерна, от намерения расширять коммунистическую империю. Это были базовые идеи, на которых строился СССР с момента своего образования, поэтому условия, сформулированные Гитлером, являлись всего-навсего формой, в которую был облачен негативный ответ на предложение Сталина. То, что Сталин всерьёз станет рассматривать эти условия, никто в Германии и не предполагал. Поэтому убедить Гитлера и его окружение в том, что Сталин больше не придерживается коммунистических взглядов, а СССР больше не поддерживает Коминтерн и не угрожает всему миру, косметические меры не могли. Сталин должен был продемонстрировать Гитлеру убедительные доказательства изменения его внешней и внутренней политики. Для этого требовалось продемонстрировать что-то очень весомое.

Для Сталина целью новой политики был договор с Германией. Без договора с Германией он не мог «зарядить» ловушки для Гитлера. Но чтобы добиться от Гитлера согласия подписать договор необходимо было решить две тактические задачи.

Во-первых, убедить Западную Европу, Германию и Гитлера в слабости СССР. Весь мир должен быть убежден, что СССР не только не собирается ни на кого нападать, но и вообще не является игроком в европейской политике.

Во-вторых, убедить Гитлера в своем искреннем желании Сталина выполнить его условия.

В 1936 году Гитлер на переговоры с СССР не пошел. Возросшая военная мощь СССР и его активные действия по распространению своего влияния через Коминтерн воспринимались в Европе как серьёзная угроза. Это привело к тому, что Германия начала активно формировать антикоминтерновский блок. Советская угроза могла объединить европейских игроков и заставить их забыть о своих противоречиях. Такое развитие событий представляло для Сталина главную опасность.

С другой стороны, в случае слабости СССР в военном отношении, европейские игроки могли начать действовать без оглядки на СССР, что ставило бы их внутренние противоречия на первое место по отношению к советской угрозе. В этом и состоял расчет Сталина. Выполнение первого условия совместно с демонстрацией намерения следовать в фарватере указаний Гитлера (второе условие) открывало Сталину дорогу к подписанию договора с Германией. Со «слабым» Сталиным, идущим вслед за указаниями Гитлера и признающим его лидерство, искомый договор мог быть заключен. Так Сталин начал готовить двойной капкан для Гитлера.

Чтобы открыть дорогу к заключению договора с Гитлером и помешать реализации опасного объединения западных стран против СССР на основе антикоминтерновского пакта, Сталин наметил две тактические задачи, выполнение которых стало целью первого этапа «Большой игры».