Политика обмана - страница 61
Сталин захоронил прах Тамерлана, и немедленно военная удача покинула Гитлера. Так Тамерлан становился психологическим оружием воздействия Сталина на Гитлера, своего рода агентом влияния Сталина. Эту версию косвенно подтверждает использование ТАСС для распространения, в принципе, сугубо научной информации о ходе раскопок. Только через ТАСС эта информация немедленно становилась доступной посольствам и информационным агентствам зарубежных стран, и Гитлер, таким образом, мог ее получить еще до нападения на СССР, то есть в тот момент, когда он принимал окончательное решение.
Но это только наши соображения или, так сказать, домыслы. Доказательств, что действия Сталина по вскрытию могилы и дальнейшему захоронению были направлены именно на это, у нас нет.
Но цель Сталина в этой истории большого значения не имеет. Существенно другое. Эта история показывает, насколько тщательно Сталин продумывал планы своих операций, используя даже совершенно неординарные методы воздействия на сознание. Это могло быть воздействие на сознание Гитлера, а могло быть и воздействие на религиозное сознание населения страны. Перед войной Сталин готовился к началу очень сложного периода. Периода длительного отступления. И он искал и создавал различные образы для психологического воздействия не только на сознание Гитлера или западных правителей. Он искал образы для воздействия на общественное сознание в своей стране. Вот ассоциации, которые были даны народу в первые же часы войны. Нашествие Наполеона, коричневая чума, песня «Священная война», плакаты «Родина-мать». Все это примеры художественных образов, заранее заготовленных Сталиным к моменту нападения Гитлера. Об этом писал Суворов в своей книге «День М». Возможно, не все из этих заготовок были использованы в дальнейшем. В частности, «Дух Тамерлана» востребован не был. Хотя в этой истории был заложен большой потенциал. Так существует легенда, что в 1395 году Москву от нашествия Тамерлана спасла икона Владимирской Божией Матери, которую для защиты города принесли в Москву из Владимира. Учитывая, что в сентябре 1943 года Сталин начал активно возрождать церковь, то, возможно, что в 1941 году он уже обдумывал эти планы и проект «Дух Тамерлана» мог быть частью и этих будущих планов.
11.3. Политика побед и Польша
К 1943 году политика поражений себя исчерпала, пришло время для демонстрации военной мощи СССР. Победы на фронте должны были создать необходимую политическую атмосферу и «помочь» заставить союзников перейти к более тесному сотрудничеству с СССР. Это должно было проявиться как в борьбе против Германии, так и в совместном планировании будущего устройства мира. В списке оставшихся Задач Сталина (см. параграф 11.1) военная победа над Германией была только одной из пяти главных ЗадачСталина. Решения остальных четырех Задач необходимо было добиться дипломатическим путем. Однако военные победы на фронте могли быть весомым аргументом в сложной дипломатической борьбе с союзниками по коалиции. Сталин использовал этот аргумент в полной мере. Ситуация на фронте продолжала служить целям политических переговоров Сталина с союзниками. Сталин не стремился к быстрой победе над Гитлером. Фронт должен был двигаться на запад с той скоростью, которая диктовалась логикой переговоров с союзниками, а не возможностями Красной Армии.
Пока Красная Армия терпела поражения, на переговорах со Сталиным союзники занимали выжидательную позицию. Однако, начиная с 1943 года РККА начала одерживать крупные победы. Это были победы в Сталинградской, Курской битвах, в битве за Днепр. Картина войны полностью изменилась, и это заставило союзников активизировать переговорный процесс с Советским Союзом. Будущая победа над Германией становилась все более очевидной, и это подталкивало союзников к более активным действиям.
Масштаб сражений на советско-германском фронте был несравним с масштабом боев на фронтах союзников. Ход войны определялся главным образом положением на восточном фронте, которое определялось Сталиным, и не зависело от действий союзников. С 1943 года инициатива перешла к Сталину и это давало ему козырь на переговорах с союзниками.