Полковнику никто - страница 5
Хлебушка!
Ой, ты ж мой маленький!
Думаю, все равно Ленка придет сытая, со свидания ж, наверно, в ресторане.
Если она вообще придет.
Даю Сашке хлеба, а сверху еще и колбасы. Пустой хлеб давать нехорошо.
Ленка пришла около двух ночи, когда я, собственно, уже прекратила её ждать. Патиссон влетела в комнату и рухнула на кровать, не снимая пальто и обуви. С моей точки зрения, это - дурацкая привычка, мне кажется, заимствованная из кино. В каком бы стрессе ты не находился, снять пальто и сапоги - достаточно легко, и не понимаю, почему бы этого не сделать. Но Ленка любит драматизм, в отличие от меня. Обычно я ей подыгрываю, но сегодня слишком устала. Уныло спрашиваю:
- Ну, чего у тебя?
- Ыыыы!
Рыдает.
- Что случилось-то?
Присаживаюсь рядом на кровать. Надо утешать как-то. Я не чувствую в себе силы. Но надо, надо...
- Рассказывай!
- Он...он...такой был...одет хорошо....красивый...галантный такой...в ресторан пошли...а потом...потом... - она утыкается лицом в подушку.
- Лен, он, что, он... - мне становится жутко, хочется и крепко обнять её, и почему-то страшно это сделать, страшно даже прикоснуться к ней, как будто от этого она умрет или взорвется - или умру или взорвусь я.
- В машине...приставал...а я вырвалась...а он..., - она опять захлебывается рыданиями, - он сказал: "Ты...ты чё? Я же...я же за тебя заплатил, мордовия!".
- Заплатил?
- Да в ресторане!
- О, Господи!
Ленка поднимает на меня зареванное лицо.
- Да я бы ему в лицо эти деньги швырнула, но мне же надо было за что-то сюда доехать!
- Так он тебя не...
- Да нет, все нормально, - Ленка как будто становится спокойнее, осознав, что все могло быть гораздо хуже. - Мне просто обидно, обидно, понимаешь? Разве если в ресторане заплатил, значит - можно?.. Разве я похожа на...на... - она опять начинает плакать. Она красивая, только рёв её уродует, а вообще - красивая. И умница, своей головой в магистратуру поступила.
- Слушай, да он просто закомплексованный урод! Знаешь, думаю, он от других девушек и по морде получал! И не раз! Или еще не раз получит!
- Это потому, что я, дура, сказала ему, откуда я. Думает, меня защитить некому, раз приезжая.
- Да не в этом дело, он просто дебил, и все.
- Да что б ему!!! - Ленка вдруг разражается проклятиями. - Я что ему - шлюха!!! Да я бы, может, потом сама б ему дала, если б он так сразу не полез, на первом же свидании!!!
- Тише! Не ори ты так! - мне всю просто передернуло. - Не надо! Ребята услышат... соседи...
Почему-то мне очень не хочется, чтобы похожий на эльфа мальчик Саша знал об этом. Пусть лучше семиотикой интересуется...
Ленка поджимает губы.
- Есть что поесть?
- Да как-то собственно...не очень...
- А я там в ресторане всего-то пару салатиков съела...
- Слушай, я щас в магаз сгоняю! Что тебе взять?
- Сладенького чего-нибудь...
- Угу! Я мигом! Там очереди щас нет...
Магазин у нас на первом этаже, круглосуточный. Маленький такой магазинчик. Работают в нем, в основном, женщины кавказской национальности. Ту, которая сидит за кассой, зовут Хадижа. Я её давно заприметила - уж больно она выделяется. Красивая очень - тонкие черты лица, профиль точеный. И в глазах - гордость, даже надменность какая-то, я бы сказала. Кассирша с лицом царицы. Охранник - русский дядечка с пивным животиком к Хадиже явно не равнодушен. Стоит у кассы, что-то рассказывает. Видно, что липнет к ней, как банный лист. Кто её знает, может, она тоже плачет по ночам? По лицу не скажешь, надменная, но по лицу...по лицу не судят.
Когда я вернулась (довольно скоро) с пачкой вафель и упаковкой зефира, Патиссон уже спала. В пальто и сапогах, свернувшись калачиком. Видимо, сквозь сон она услышала мои шаги, потому что зашевелилась и пролепетала (было у неё такое - говорить во сне):
- Паша... Пашенька!...Паша, мне страшно!
Паша - это её бывший парень. Они расстались перед её отъездом, потому что он был против этого самого отъезда. И она решила уехать сюда и выйти здесь замуж - ему на зло. А теперь вот зовет... Но только - во сне...