Полночь XXI века - страница 62
— Так ты про митрополита Иркутского? Да он шут гороховый! Клоун! — послышались голоса.
Станислав замолчал, его явно задело за живое. И в другое время Тимофей его может и поддержал бы, но сейчас не хотелось привлекать лишнего внимания. Хотя и был полностью на стороне Станислава, а не на стороне эпитетов, которыми митрополита Кирилла поливали столичные СМИ и которые сейчас прозвучали. Дураком человек такого ума и политического нюха, как митрополит Кирилл, быть не мог. А то, что веру и свои идеи он временами отстаивал с иезуитской изворотливостью, в глазах Тимофея добавляло уважения. Когда в девяностом году на выборах нового Патриарха именно молодой епископ уговорил митрополита Алексия снять свою кандидатуру, это вызвало в адрес Кирилла реку грязи и обвинений в предательстве. Пусть знакомые с ситуацией люди и говорили, что выборы во многом были пустой формальностью: митрополит Киевский и Галицкий Филарет с одобрения большей части «клуба ста» с помощью обмана, подкупа и шантажа и так обеспечивал себе нужное число голосов. Но самоустранение Алексия намного упрощало процесс, да и в последующий год Кирилл выглядел неоценимым помощником, который подсказал новому патриарху, как у католичества можно позаимствовать ряд идей на пользу укрепления личной власти патриарха.
За это, сразу как был издано по примеру Римских Пап решение Синода о непогрешимости патриарха, Кирилл получил сан митрополита… и фактическую независимость от Филарета. В том же решении Синода и последующих торопливых указах Филарета оказались хитро запрятаны ряд пунктов, сделавших невозможным снятия с Кирилла сана, предания анафеме и так далее. И тут же зазвучали обвинения, причём с доказательствами, которые Кирилл упорно собирал все два года возле Филарета. И о нарушении монашеских обетов, с попойками и девочками, и о церковной карьере в советские годы, которую молодой священник Филарет успешно совмещал с работой информатором, активно стуча на товарищей-священников в соответствующий отдел Госбезопасности. И о том, как в погоне за личной властью Филарет разрушает Церковь, заодно покрывая грехи за деньги и услуги… Скандал благодаря спонсорам из «клуба ста» удалось погасить, но в помощь за это Филарет лишился большей части той власти, к которой рвался все годы. А раз заткнуть рот мятежнику нельзя и убивать опасно — скандал разгорится с новой силой, мёртвый обличитель окажется весомее живого — то проще всего сослать его в глушь, а в столице изобразить дураком и забыть… И именно к такому сложному и противоречивому человеку завтра тайно улетал на переговоры дядя Саша.
Поглощённый своими мыслями, Тимофей чуть не упустил, как Станислав, который сегодня явно был не в духе, закончил спорить и собрался уходить. Пришлось изображать, что захотелось чаю, а для этого надо на кухню. В коридоре Тимофей успел негромко, чтобы никто не слышал, сказать:
— Если у тебя сегодня никаких дел, будет время — загляни ко мне на квартирку, Варшавское шоссе 32–17. Дело есть небольшое. Если что я отсюда сразу туда поеду.
Станислав вздрогнул, но тут же справился с собой, лишь оставшаяся деревянной спина его выдавала:
— Хорошо, я постараюсь, — и вышел на лестничную площадку.
Тимофей не сомневался, что Станислав поедет отсюда прямо по указанному адресу: если приглашение делает наследник одного из богатейших людей страны, время найдётся всегда. Ему же ради маскировки ещё с полчаса посидеть и позаниматься глупостями, а дальше тоже подыскать причину и уехать. Всё равно на машине водитель довезёт быстрее, чем Станиславу ехать с пересадками на автобусе и метро. С резко подскочившим вверх настроением Тимофей отправился на кухню пить чай. Не смогли испортить хорошее расположение духа ни пара девиц, болтавших всякие глупости и откровенно намекавших, что не прочь — можно и втроём — уехать с ним отсюда и на всю ночь, ни дрянные дешёвые конфеты из поддельного шоколада.
Когда Тимофей вернулся обратно в комнату, там ещё спорили на ту же самую тему: похоже, слова Станислава всех очень сильно задели.
— Да, но если я за деньгами погонюсь, то я там и останусь!