Полнолуние любви Том 1 - страница 10
– Я не желаю слушать никаких оправданий! Ты болталась по улицам, потому что боялась вернуться домой. И тебе было чего бояться. Ты ведь нагло сбежала, просто удрала, довольная тем, что тебя выгнали с работы. Ты – бездушная дрянь! Как ты только могла так поступить со мной?! Ты ведь знаешь, что ради спасения твоей чести мне пришлось отказаться от мечты всей моей жизни. Я так хотела выкупить мой магазин! Мне даже в страшных снах не снилось, что мою дочь назовут воровкой.
– Мама, как ты можешь так говорить?
– А как? А кто ты? Ты думаешь только о развлечениях и ради них готова пойти на любую подлость. Почему ты не думаешь о матери, которая работает как лошадь, чтоб дать тебе образование? Но учёба не пошла тебе впрок.
– Мама, возьми свои слова обратно, я не воровка.
– А разве побрякушки, которые ты взяла, были твои? Назови себя по-другому. Придумай другое слово для своего поступка.
– Мама, не заводись…
– Я завожусь? Да тебя надо отхлестать по щекам, а я читаю нотации. Ты подумала о том, каково мне было сегодня в лавке Баррозо? Ты подумала о том, что я, как нищая, взяла чек, чтобы выкупить магазин?
– Большое дело! Ты заработала эти деньги. Ты ведь целый день таскалась по городу, отыскивая офис этого щедрого сеньора. За такие услуги надо платить, он это понимает, а ты – нет.
– Вот-вот, в этих словах ты вся. Никакого понятия о благородстве, о долге. Ты с детства страдала манией величия. Тебя ничто не интересовало, кроме денег. Тебе всё время хотелось жить не хуже других.
– А что в этом плохого?
– А то, – Женуина уже кричала на весь дом, – а то, что мне пришлось расстаться с мечтой, спасая тебя от перспективы видеть небо в клетку. Тебе придётся, как следует поработать, Мерседес, чтобы я могла расплатиться по векселю сеньора Баррозо. Если понадобится, я отправлю тебя подметать мостовую, потому что ты так воображаешь о себе…
Когда речь заходила о мостовой, Мерседес знала, буря миновала и можно взять слово и ей.
– Мама, помолчи немного, мне нужно рассказать тебе что-то очень важное.
– Выкладывай всё сразу! Только не ври как обычно. Не вешай мне лапшу на уши.
– Мама, слушай. Всё в твоём мире связано одно с другим…
– Очень интересная мысль…
– Нет, правда. Ты отказалась от своей мечты…
– Я не отказалась.
– …И вышло так, что в результате крушения твоей мечты моя стала явью. Я познакомилась с потрясающим парнем. Он очень красивый и богатый. У него есть машина, он живёт в гостинице.
– В гостиницах живут и карточные шулера…
– Не надо, мама. Я говорю правду, я встретила настоящего принца, он красивее и добрее тех, о которых ты мне рассказывала в детстве сказки.
– А теперь ты рассказываешь мне сказки на ночь. Ты бы придумала сказку про принца, который работает, учится… Неужели ты можешь полюбить только за машину и гостиницу?
– Нет. Если бы он даже торговал на улице, как ты, я бы всё равно его полюбила. Я поняла, что такое любовь, я почувствовала это сердцем. Оно теперь бьётся уже не так, как раньше.
– Что ты хочешь этим сказать? Что у вас было?
– Всё и ничего. Ничего того, о чём ты думаешь.
– А если он придёт к нам, что ты почувствуешь?
– Не знаю. Стоило тебе заговорить о нём, как моё сердце забилось сильнее, и кровь прилила к лицу. Потрогай мои щёки…
– Да, я это знаю. – Женуина взяла в ладони лицо дочери. – Я чувствовала то же самое, когда смотрела в глаза твоему отцу.
Мерседес закрыла глаза, счастливо улыбнулась.
Женуина, тихонько напевая, нежно гладила кудрявые волосы дочери. Когда Мерседес уснула, Женуина осторожно встала, вышла в коридор. Дверь в комнату Родриго была открыта, Родриго лежал одетый на диване.
– Ты ел? – спросила Женуина.
– Нет.
– Идём, я согрею рис.
– Мам, неужели ты веришь во все эти байки про принца? – спросил Родриго, набив рот рисом.
– Ты слышал наш разговор?– С лица Женуины не сходила счастливая улыбка.
– Бред какой-то: машина, гостиница… Это только в кино так бывает, да и то в мыльных операх, а в жизни – совсем другое. А ты ей поддакиваешь, раззадориваешь её.
– Так приятно помечтать, сыночек… а потом, я верю: в жизни бывают чудеса.
– Откуда им взяться? Ты много видела чудес?