На холодке мы оказались неожиданно, на волю нас отпустили тем же непонятным способом, что и забирали. Тарелки не было, а вот свечение долго висело вокруг. После тропиков, подаваемых под спиртец, мороз ощущался не слабо, пробирался под слишком свободную одежду.
- Что за фигня? - рядом возмущался, пытавшийся себя осмотреть, Василий. На электрике была моя куртка, совсем не сходившаяся на животе.
- Переодели, - отозвался Седов, ему достались мои унты.
- В помещении поменяемся, - объявил я, шаркая слишком большой обувью к домику. И зловредно добавил: - Велико - не мало, мне не жмёт.
Пожалуй, домик был гораздо уютнее, чем раньше казалось. Всё наше, земное и, главное, не жарко. К тому же, поужинали мы нормальными консервами, не фруктами-бананами. Василий взялся за свою сварку, я потянулся за книжкой, но взглянул на зелёную обложку и отложил.
- Не читается, герой-спаситель? - ехидно спросил Аристарх. Даже сарказм его был уютным и домашним.
- Конечно, спаситель, - согласился я, - но Гоша герой покрупнее. Он своим клювом нашёл тонкий подход к душе инопланетянской.
Аристарх был прав, не читалось, поменялось отношение к сюжету с зоопарком. Сидел и думал - комфортно здесь, поближе к полюсу. Спокойно и прохладно, и имя у каждого своё имеется. Но всё хорошее кончается, Антарктида - не исключение. Прав Васька, в Африку надо ехать. Там, конечно, без штанов ходить придётся и одни фрукты лопать, но ведь зелёные не отстанут, спохватятся и опять спасать прилетят. Пусть лучше считают меня не несчастным-вытесненным, а самым что ни на есть вытеснителем. И чтобы женщин для меня в соседнем племени крали не хочу, и вегетативно размножаться тоже не хочется.