Польский Экстрим - страница 8

Лукаш не анализировал то, что видел.

Я снова сплю, - подумал он. - Такие вещи не случаются по-настоящему.

Какая-то девушка внезапно начала сосать его пенис. Другие окружили его в узкое кольцо. Их близкое присутствие было единственной причиной, по которой он вообще мог стоять на дрожащих ногах. Он не понимал, что происходит.

Лукаш отпустил себя, погружаясь в волну рук, ног и органов. Логика и разум утратили своё значение в месте, где существовали только потребности и удовлетворение.

Когда все они удовлетворились, оргисты взяли Лукаша за руки и присоединились к толпе, направляющейся к центру света, сияющего из глубин парка.

А может, это был лес?

Толпа скандировала слова, которые Лукаш не знал и не понимал. Земля под его ногами - он обнаружил, что где-то потерял обувь - была влажной от спермы, пота и крови. Кое-где лежали тела жалких существ, для которых экстаз оказался смертельным. Лукаш видел не только трупы мужчин и женщин, но и животных. Живые не обращали никакого внимания на умерших. Тем не менее, к раненым они относились с осторожностью, как будто достижение цели вместе имело решающее значение.

Внезапно воздух наполнился хоровым криком радости. Толпа оживилась, подтянув за собой слабых и медленных. Пение стало громче. Тело Лукаша покрывалось мурашками, когда он постепенно приходил в себя. Неестественное сияние осветило место, которое он не узнал. Он пытался отступить, но безуспешно. Толпа повела его к неизвестному.

Начался дождь, что добавило экстаза толпе.

Все чувства восстановились, Лукаш понял, что падающие капли дождя были белыми. Обнажённые тела стали пропитанными белой жидкостью, люди с удовольствием облизывали её, устраивая очередную оргию. Многие из них подняли руки в благодарном жесте. Лукаш инстинктивно поднял голову. Он не мог придумать подходящего названия для того, что он видел, хотя ему приходило в голову много сравнений. Только сравнения, потому что всех известных ему слов было недостаточно, чтобы назвать такое чудовище.

Это и был источник белой жидкости. Это была причина, по которой люди сходили с ума от секса, постепенно превращаясь в садомазохистскую толпу человечества, которую он не хотел наблюдать.

Он пытался убежать, хотя не был уверен, что есть такое место, где он может скрыться. Он избегал протягивания к нему конечностей, не все из которых можно было бы назвать руками и ногами. Он побежал вслепую, боясь развернуться и ещё раз взглянуть на небо. Стоны совокупляющейся толпы были оглушительными. Он закрыл уши руками и побежал дальше, когда неожиданный удар по голове сбил его с ног.

Он проснулся за своим столом на кухне. Голова и мышцы болели, рваные раны кровоточили. Он был голым. Осматривая своё израненное тело, Лукаш понял, что ему не снились те ночи. Всё - его хождение, оргия и это нечто в небе - действительно было.

А сейчас?

Кто-то суетился на его кухне.

- Марчин? - сказал Лукаш хриплым голосом, видя, как его брат готовит кофе. - Что, чёрт возьми, происходит?

“Мелкий” не ответил, просто улыбнулся. Он снял кухонный фартук, обнажённый внизу, его собственное тело было испачкано ночной оргией. Не говоря ни слова, он сел у кухонного стола и поставил кружку кофе перед Лукашем.

- “Мелкий”! Ответь, чёрт возьми! Что это значит?

- Сначала выпей, потом поговорим.

Сказав это, Марчин повернул свой компьютер к Лукашу. Он проиграл видео, в котором его старший брат зверски изнасиловал его девушку Паулину.

- Не очень мило с твоей стороны, - сказал Марчин игривым тоном. - Меня не было несколько дней, и ты сразу же трахнул мою девушку. Очень неприятно.

Лукаш хотел что-то сказать. Но ни то, что он испытал с тех пор, как включил ноутбук Марчина, ни какие-либо объяснения после этого, не имели никакого смысла.

- Ты был там сегодня ночью? Ты видел эту… штуку в небе? - спросил Лукаш.

- Ты знаешь, что я был. И не называй нашу Мать “эта штука в небе”. Теперь она и твоя Мать тоже, и ты один из тысячи её детей. Как и все, кто пил Её молоко.

Они сидели молча, с глазу на глаз, обнажённые и израненные. Лукашу хотелось плакать. Его брат, до сих пор неузнаваемый, оказался извращённым парнем и его превратил в такого же. Воспоминания об их детстве танцевали перед глазами, усиливая боль.