Полтергейст - страница 2

На работе первым делом все Санычу выложил.

— Вот такие дела, — информирую. — Есть вполне реальная возможность значительно улучшить свое питание.

— Хорошие дела, — Саныч соглашается. — Только бы я на твоем месте серьезно подумал, как в целом личное благосостояние поднять на недосягаемую высоту.

Согласился я с ним и домой двинул — колбаску твердокопченую с шоколадом рубать.

— Ну, молодец, полтергейст, ну, помощник! — сказал я аномалии после ужина. — Теперь, раз такое дело, я тебе списочек составлю, какая мне еще помощь нужна, а ты пока, чтоб не скучно было, бельишко постирай.

Список у меня, ясное дело, немалый получился — на двадцати тетрадных листах и одном газетном обрывке. Но полтергейст смиренно списочек принял, и все заказанное исправно доставил. Подъездные старушки этот факт отметили.

— У тебя, Вова, феномен какой-то в квартире творится, — говорят. — Постоянно не то гуси, не то вороны в форточку залетают. А один раз на балконе вроде летающий пингвин приземлился, очень крутой компьютер Р-4 напоминает.

В субботу я решил у себя праздник устроить. Саныча, как самого близкого друга, пригласил. Усадил его в кресло и даю команду полтергейсту:

— Давай-ка, Пол, стол накрывай. Пошикарней, да побыстрее!

Полтергейст к моим вкусам уже приученный, знает, какие деликатесы к банкету требуются. Котлеток киевских в судке ресторанном доставил, коньячок «Арарат» открыл, бутербродики с черной икрой в тарелочках разбросал. Правда, без особого умения разбросал, все вкривь и вкось получилось, не как в парижских ресторанах с приличным обслуживанием. Пришлось ему замечание сделать.

— Эй, дружок, — говорю, — покультурней работать надо! Даром что ли я по сто раз на дню своим «спасибо» воздух сотрясаю!

А когда мы с Санычем по бутылке коньяка выдули, я, наконец, понял, каким был лопухом.

— Эй, Пол, — выдаю, — слушай сюда. Я тут подумал на просветленную голову. Мне работать давно уже надоело. Давай так: жратва с вещичками само собой, а ты мне еще и наличными подбрасывай. Для начала тысяч так по десять в день, а там видно будет.

Полтергейст, который в этот момент посуду в серванте протирал, барахлить начал, чашку на пол уронил. Хорошая чашка, между прочим, от бабушки в наследство осталась.

— Ну, ты и свинья, братец, — обиделся я. — Я тебя приютил, помогать разрешаю, а ты посуду бьешь? Тащи мне в компенсацию сервиз «Мадонна»! Да не такой, что в магазинах продается, а музейный, и не один, а три штуки!

Тут-то моя аномалия и взбесилась. Саныч первый заметил, что дело керосином пахнет.

— Пригни голову, дурень, — закричал он, — над ней сковородка барражирует! Я голову в плечи втянул.

Передумал полтергейст. Не стал меня домашней утварью по башке шарахать. Вместо этого в дверь позвонили. Бритый молодой человек приятной наружности, с золотым «болтом» на правой руке, ласково на меня посмотрел и представился.

— Ваш налоговый инспектор, — говорит. — Сигнал на вас, Владимир, поступил. Доходы у вас левые немеряные, а с государством делиться не желаете.

Вы, что ли, государство? — по юридической привычке накалил атмосферу Саныч.

Не успел инспектор ответить симметрично, как в квартире материализовался участковый милиционер.

— Гражданин, — грозно произнес он, и будто из обоих глаз в меня выстрелил. — Паспорт предъявите.

Пока я соображал, худа полтергейст мой паспорт во время уборки припрятал, документ уже выпорхнул из ящика стола помятым голубем и — прямо в руки участкового.

— Ну, точно, — радостно заорал тот, — гражданин Комаровский, вы обвиняетесь в злостном уклонении от уплаты алиментов,

— Каких алиментов? — дурно мне стало, опустился я на пол мимо стула. — У нас с бывшей женой моей Таней никогда детей не было.

— Молчать, — привычно повысил голос милиционер, — Документы на вас в полном порядке, хоть сейчас в суд передавать можно. И сыну вашему, Додику, семь лет всего, так что платить вам алименты еще лет десять. Если в тюрьму сесть не хотите.

— Погодите, — вмешался старый юрист Саныч, — это подлог и подкоп, тьфу, то есть компромат и фальшивка.

— Так, — значительно произнес участковый. — Это еще кто? Сообщник?