Полукровка. Крест обретенный - страница 7

Деньги Карина дала, срок отдачи уточнять не стала, только заметила с некоторой укоризной:

— Эх, Сережка, Сережка, и что ты держишься за эту свою рухлядь? Сдал бы ты ее лучше в утиль…

«Да я так и сделал!» — чуть было не ляпнул Габузов, но вовремя прикусил язык.

— …а сам летел бы на теплое море, к нашей Сумке под бочок, — игриво продолжила дразниться Карина. — Кофе будешь?

— Да нет. Побегу. Спасибо. Дела…

Обратно в контору Сергей возвратился лишь в пятом часу. Поначалу думал было и вовсе там не появляться, а просто информировать Михал Михалыча о срочном убытии в отпуск за свой счет — по телефону и задним числом. Но в служебном компьютере хранились файлы, которые обязательно требовалось «измельчить в щепу». Габузов не сомневался, что после его исчезновения люди Шверберга изыщут способ основательно порыться в скудных адвокатских закромах. Да и оригиналы записей прослушек не худо было перепрятать в более надежное место, нежели видавший виды казенный сейф. К тому же Сергей не исключал существования второго комплекта ключей, который вполне мог храниться у секретарши.

Кстати о секретарше: толкая массивную входную дверь, Габузов заранее скривился, понимая, что миновать всевидящего ока Ларисы ему едва ли удастся. Между тем времени на препинания со вздорной полюбовницей шефа катастрофически не было. Вот только… Представшая перед Габузовым картина была столь неожиданна и невероятна, что ноги сами потянули своего хозяина в сторону вечно распахнутой двери приемной. А все потому, что в данный момент в холле, на продавленном сотнями задниц посетителей и клиентов из разряда «далеко-не-vip» диванчике, вольготно раскинувшись, сидел никто иной, как господин Рысев Евгений Владимирович, собственной персоной. Внезапное явление Сергея заставило того с недовольным видом оторваться от коробочки электронного тетриса. И, едва лишь они встретились глазами, как Габузову сделалось ясно: эта Рысь явилась сюда по его душу.

От испуга в животе у адвоката неприятно похолодело, от поясницы к затылку побежали мурашки, а между лопаток мгновенно потек пот. Но уже в следующую секунду он подобрался, придал выражению лица эдакую офисную деловитость и, чуть убыстряя шаг, направился к Ларисе, громко интересуясь:

— Лариса Ивановна, меня никто не спрашивал?

— Еще как спрашивал! Михал Михалыч каждые полчаса справлялся: где вы и что вы? Я вам, между прочим, раз сто на трубку звонила…

— Виноват, батарея разрядилась, — развел руками Габузов. Он действительно забыл поставить с утра мобильник на зарядку. — Шеф у себя?

— Уехал на коллегию. Чернее тучи. Думаю, в этом месяце премия вам опять не светит.

— Да и черт с ней. Знаете, как говорил мой дед? «Не дал бог ста рублей, а пятьдесят — не деньги»… Скажите, Лариса, — Сергей слегка склонился над столом секретарши и заговорил тише, — а что это за тип сидит у нас в холле?

— Это к Илье Моисеевичу, клиент. Уже часа полтора дожидается. Кстати, Шверберг тоже несколько раз звонил, интересовался, вернулись ли вы. Наверное, хочет разобраться с вами по поводу этой чокнутой старухи с кошками. А вы тоже хороши! С виду серьезный человек, а ведете себя… Зачем вы наврали, что дело Блендеевой передано Швербергу? Я проверяла по базе, оно с апреля месяца лежит у вас.

— Я не наврал, я просто запамятовал, — Габузов выпрямился и перешел на исходную тональность, — Так во сколько, вы говорите, вернется Михал Михалыч?

— Обещал часам к семи.

— Превосходно. Если к семи, то я обязательно его дождусь. Как раз успею дописать отчет, которого он очень ждет. Так что, прошу вас, Лариса Ивановна, постарайтесь, чтобы все это время меня никто не тревожил.

Габузов развернулся на каблуках и, стараясь не смотреть в сторону Рысева, прошествовал в свой кабинет, тут же заперся изнутри и только теперь облегченно выдохнул. С этой минуты оставалось лишь надеяться, что Рысь клюнул на его скороспелую импровизацию, и значит у Сергея имеется, минимум, двухчасовая фора по времени.

На копирование информации, заметание файловых следов и мобилизационные сборы у Сергея ушло, в общей сложности, минут сорок. Теперь оставалось реализовать вторую часть плана под кодовым названием «Бегство мистера Мак-Кинли». Габузов обвел прощальным взглядом свой убогий кабинетишко, по старой русской традиции «присел на дорожку», тяжело вздохнул, поднялся и, щелкнув шпингалетом, из всех сил потянул фрамугу на себя. По причине полуподвального размещения, небольшое, вечно грязное окно в его адвокатской келье едва возвышалось на землей. Так что когда створка давно не открываемого окна нехотя распахнулась, в кабинет ворвался отнюдь не вожделенный свежий воздух, а удушливая смесь из пыли, тополиного пуха и выхлопных газов.