Полуостров Налим - страница 7

Однажды, через год после того случая — нашей с ним рыбалки, коллега, как обычно после очередной поездки, славословил. Его рассказы, признаться, я давно уже пропускал мимо ушей, лишь из вежливости кивая головой. Но на этот раз ему удалось привлечь мое внимание.

— …Все-таки зря ты завязал. Помнишь тот полуостров, который назывался брусничным? Там, как я уже говорил, тьма рыбы, глухари, лоси, ондатры… А еще, знаешь, никогда бы не поверил. Оказывается, налимы иногда выползают в траву из озера, там, где воды чуть-чуть. А потом вода сходит — и налим на суше остается. И я недавно одного такого нашел! Да-да! Скелет, правда… Вот тттако-ой! Просто удивительно, как он туда дополз! Далековато от озера, почти у реки. Что, не веришь? Действительно, вот такой!

Я, наверное, грустно покачал головой, и у меня вырвалось невольно:

— Убавь немножко…

— Ты мне не веришь? Мне? Ну, тогда — бери недельный отпуск, поехали в субботу, мы опять нынче будем сплавляться, туда обязательно заглянем… Он там, скелет… И я даже расписался на черепушке.

— Он мой.

— В смысле того, чтобы я тебе его подарил? Извини, старик, уже не могу. Мы его заскобили в переднем углу вигвама, смеемся, — вместо распятия. Решили, что он будет талисманом тех мест. Полуостров «Налим» — так теперь все это называется. Для нашей бригады, разумеется. Мнение остальных нам безразлично, мало ли кто там останавливается. Но уже замечено всеобщее почитание, мужики вчера рассказали: скелет кто-то уже клеем и лаком обработал. Вокруг на стене — автографов!.. Язычество!.. Божество!.. Возвращение к корням!..

С тех пор прошло еще несколько лет. Я, наконец, домучил диссертацию. Нужно защищать, и писать что-нибудь еще… Во всяком случае, так говорит жена.

Бывший мой целеустремленный коллега воплотил очередную мечту — женился на романтической душе, с которой познакомился у одного студенческого костра. «Душа», совершив с ним несколько перелетов из города на озеро и обратно, после загса «несколько» изменила его романтические взгляды на бытие, и вскоре молодая чета навсегда отбыла от северных просторов — вить гнездышко: не в райском шалаше, но в столичной квартире.

Рыбаков, с которыми ездил на полуостров «Налим», я никогда больше не встречал, лиц не помню. Где расположена та сторожка, в которой висит скелет моего налима, уже не найду (да и там ли он?). Много островков и полуостровов на реке, и, соответственно, — сторожек, «вигвамов». Честно сказать, искать и не собираюсь, на рыбалку совсем не тянет. Недавно вдруг впервые подумалось: а не приврал ли тогда мой коллега про скелет налима? Вполне может быть (не со зла — просто так). Вот так и рождаются легенды: один что-то случайно поймает, другой приврет — и нате вам, жалейте, мечтайте… Отпустил бы я тогда этого налима — и ничего бы не было. Сейчас почти уверен: окажись он живым, когда я пришел в себя на берегу, с рукой в его пасти, — отпустил бы. Но он быстро умер. А мертвого в воду бросать — кто же так делает.

…Если когда-нибудь дорога ваша будет пролегать по северной, приполярной трассе, где-нибудь мимо газового месторождения «Медвежье», — а выбор дорог здесь небольшой, вернее, его совсем нет, — вы обязательно будете проезжать по грунтовому тракту, где несколько десятков километров ваш автомобиль будет иметь с одной стороны хороший ориентир — старую железную дорогу, сталинских времен… Нет, так вы не найдете.

…Если вам вдруг придется сплавляться по Правой Хетте до Надыма… Впрочем, это уж совсем маловероятно…

Ну, скажем, если вы случайно будете в наших краях, и местный любитель рыбной ловли или охотник расскажет вам про полуостров «Налим» или что-то в этом роде, про сторожку, в которой прибит скелет налима, опрометчиво выползшего на сушу из озера…

Не верьте, озеро — это чушь. Налимы, хоть и ползают по дну, любят волю, живут в проточной воде. Чего только не расскажет этот народ — рыбаки!

А я уже давно не рыбак. Поэтому хочу, чтобы вы знали правду: тот налим — мой… Вернее, мы… были с ним знакомы… Совсем недолго… На суше он жить не мог, поэтому быстро умер. А жил он — в реке.