Поляков - страница 30

— Прежде всего, нужно иметь в виду, что погрузка людей в автомашины связана с большим скоплением бойцов и машин и, следовательно, требует самой тщательной маскировки как путей подхода к погрузочной площадке, так и выезда машин на основной маршрут. Командир машины полностью отвечает за соблюдение маршевой дисциплины и, как правило, во время движения находится в кабине рядом с шофёром. В свою очередь командир машины назначает помощника командира машины, который помещается в кузове с бойцами, на правом переднем сиденье. Во избежание несчастных случаев при посадке людей с винтовками необходимо штыки винтовок отмыкать. Выстроив людей как указано выше и произведя расчёт на первый-второй, командир машины подает команду: «Передать винтовки вторым номерам!»

Поляков видит эту картину часто, потому что войск на западной границе скопилось много и что-то странное происходит между Германией и Польшей. Но всё равно, дисциплина есть дисциплина, и, держа в голове мысль о будущем экзамене на командирское звание, Поляков записывает: «После того как первые номера передали свои винтовки вторым номерам, по команде «Садись!» первые номера, освободившись от винтовок, занимают свои места в кузове машины. Для посадки в качестве подножки используются стремянки и, в крайнем случае, задние колёса. В машине винтовки устанавливаются между коленями и поддерживаются руками. При погрузке командир машины из числа бойцов назначает 4-х бортовых, в обязанность которых входит следить за состоянием бортовых крючков. Опыт показал, что при отсутствии бортовых бывают случаи, когда крючки отходят, вследствие чего возможны несчастные случаи».

Голос капитана звучит размеренно и спокойно, а в воздухе пахнет войной. Давно был Мюнхен, и уже несколько месяцев, как немцы вошли в Чехословакию.

— …Кроме того, назначаются один-два наблюдателя за воздухом и ещё четыре наблюдателя, ведущие круговое наблюдение. Двое из них ведут наблюдение за соседними машинами спереди и сзади и двое ведут наблюдение с боков. Сосредоточив бойцов у места погрузки, командир машины подает команду или сигнал «К машинам», по которым весь личный состав подходит к машинам и выстраивается у них. При этом выстраиваться необходимо вдоль бортов слева и справа лицом по ходу машины с таким расчётом, чтобы головные номера обеих шеренг были на уровне задних колёс. Помощник командира машины становится в одном шаге впереди правого крыла, а водитель — в одном шаге впереди левого крыла машины. В автомашину марки ГАЗ-АА усаживается шестнадцать человек, в ЗИС — двадцать пять человек…

Поляков записывает и это.

— В случае появления вражеской авиации, — продолжает капитан, — наблюдатель подаёт команду «Воздух!». По команде командира бойцы могут открыть огонь по вражеским самолётам, причём огонь ведётся только групповой…

А Поляков записывает — всё к делу. Даже это когда-нибудь пригодится. Даже этот боковой ход судьбы зачем-то нужен: сначала он ремонтировал машины, теперь эксплуатирует; до того времени, когда он их будет строить, ещё далеко.

В последний день августа красноармейцы сидят в клубе и слушают радио. Огромный репродуктор дребезжит на столбе голосом первого красного командира Климента Ефремовича Ворошилова.

В Москве идёт сессия Верховного Совета, и Ворошилов делает доклад о новом законе.

Меняется всё. Новое время, новый закон, и невидимая, но крепкая рука закручивает гайки, проверят соединения, затягивает на теле страны военный ремень.

Голос Ворошилова плывёт над казармами, нарком говорит о новом законе. Это закон о всеобщей воинской обязанности, которая сейчас становится по-настоящему всеобщей: «Устанавливаемый новым законом порядок призыва на действительную военную службу лиц, окончивших среднюю школу, является мерой, которую иначе нельзя назвать, как мерой восстановления справедливости. В самом деле, что было до сих пор? Люди, учившиеся в средней школе, могли сидеть в ней до 25-летнего, а студенты до 28-летнего возраста. И только по достижении указанного возраста, то есть будучи, как правило, уже обремененными собственной семьей и годами, приходили студенты или окончившие вуз граждане на призывной участок. По закону все эти лица служили в армии один год и назывались одногодичниками. Много ли имела армия в своих рядах этого контингента? Нет, очень мало. Окончившие вузы в значительной своей части устраивались в разных важных и не важных учреждениях, где часто добивались новых отсрочек, вплоть до 30 лет, когда вообще получали освобождение от призыва. Выходило так, что государство расходовало средства на обучение этих граждан, а они не выполняли даже своего гражданского долга перед ним, не шли в Красную Армию.