Полярный конвой. Пушки острова Наварон - страница 2

«Тут он перегибает, – устало подумал Вэллери. – Хочет нас спровоцировать». Слова и тон, каким они были произнесены, подразумевали вопрос, вызов, на который надо было ответить.

Но ответа не последовало. Все четверо казались апатичными, равнодушными ко всему и до странного похожими друг на друга. Лица моряков были угрюмы и неподвижны, изрезаны глубокими складками, но глаза смотрели спокойно.

– Вы не разделяете моего убеждения, господа? – не повышая голоса, продолжал Старр. – Находите мой выбор эпитетов слишком… э-э-э… резким? – Он откинулся назад.

– Гм… «мятеж». – Медленно, словно смакуя, он произнес это слово, сжав губы, снова обвел взором сидящих за столом. – Действительно, слово не очень-то благозвучно, не так ли, господа? Вы бы дали этому другое определение, не правда ли?

Покачав головой, Старр наклонился и разгладил пальцами лежавший перед ним листок.

– «Вернулись после рейда на Лофотенские острова, –

читал он шифровку.

– 15.45 – Прошли боновые заграждения. 16.10 – За-

кончен осмотр машин. 16.30 – Производится погрузка

провианта и снаряжения из лихтеров, ошвартовавшихся

лагом. 16.30 – Смешанная группа матросов и кочегаров

отряжена для погрузки бочек со смазочными материала-

ми. 16.50 – Командиру корабля доложено о том, что ко-

чегары отказались выполнить приказания поочередно

главстаршины Хартли, старшины котельных машини-

стов Гендри, инженер-лейтенанта Грайрсона и, наконец, старшего инженер-механика. Зачинщиками, предполо-

жительно, являются кочегары Райли и Петерсон. 17.05 –

Отказ выполнить распоряжение командира корабля. 17.15

– Во время выполнения служебных обязанностей подверг-

лись нападению начальник караула и дежурный ун-

тер-офицер». – Старр поднял глаза.

– Каких именно обязанностей? При попытке арестовать зачинщиков?

Вэллери молча кивнул.

– «17.15 – Палубная команда прекратила работу, оче-

видно, из солидарности. Никаких насильственных дей-

ствий не предпринято. 17.25 – Обращение командира по

корабельной трансляционной сети. Предупреждение о

возможных последствиях. Приказ возобновить работы.

Приказ не выполнен. 17.30 – Радиограмма командующему

на борту „Герцога Кемберлендского“ с просьбой о помо-

щи». – Старр снова поднял голову, холодно взглянул на

Вэллери.

– Кстати, зачем вы обращались к адмиралу? Разве ваши морские пехотинцы…

– Это было мое распоряжение, – резко оборвал его

Тиндалл. – Неужели бы я приказал своим морским пехотинцам выступить против людей, с которыми они прослужили два с половиной года? Исключено! На моем корабле, адмирал Старр, грызни между экипажем и морской пехотой нет и в помине. Они слишком много пережили вместе… Во всяком случае, – прибавил он сухо, – вполне вероятно, что морские пехотинцы отказались бы выполнить подобный приказ. Не забывайте, что если б мы использовали против экипажа своих солдат морской пехоты и те усмирили бы этот… э… бунт, то «Улисс» перестал бы существовать как боевая единица.

Пристально поглядев на контр-адмирала Тиндалла, Старр снова уткнулся в записи.

– «18.30 – С „Кемберленда“ отряжена штурмовая

группа морской пехоты. Никакого сопротивления ей не

было оказано. Попытка арестовать шестерых бунтов-

щиков и восьмерых подозреваемых зачинщиков. Яростное

сопротивление со стороны кочегаров и палубной команды, ожесточенные стычки на кормовой палубе, в кочегарском

кубрике и в кубрике машинистов, продолжавшиеся до

19.00. Огнестрельное оружие не применялось, но двое

убито, шестеро тяжело ранено, 35…40 человек получили

менее тяжелые ранения».

Старр замолчал и в сердцах скомкал бумагу.

– Знаете, джентльмены, а, пожалуй, вы правы. – В голосе его прозвучала издевка. – «Бунт» – вряд ли подходящее определение. Пятьдесят убитых и раненых… «Ожесточенная схватка» – будет гораздо ближе к истине.

Но ни слова, ни резкость тона, ни убийственная ирония не произвели никакого впечатления. Все четверо офицеров

«Улисса» сидели неподвижно, с выражением полнейшего безразличия.

Вице-адмирал Старр нахмурился.

– Боюсь, господа, у вас несколько искаженное представление о случившемся. Вы пробыли здесь долго, а изоляция искажает суть вещей. Следует ли напоминать вам, старшим офицерам, о том, что в военное время личные чувства, испытания и невзгоды не значат ничего? Флот, отечество – вот что всегда и везде должно быть на первом месте.