Поминки по уходящему году - страница 7
– Мне прямо при нём его описывать? Ну, если кратко, на ум приходят почему-то слова: «Уж ты гой еси, добрый молодец»… нет, Наташа, вряд ли тебе обломится, добрые молодцы предпочитают шамаханских цариц, этаких брюнеток с раскосыми глазами.
Ванька прыснул, вспомнив Димину последнюю подругу Аллу Исмаилову. Отец показал ему кулак. Но тут Юльку всё же выдернули из зала, и она наконец-то включила телефон. Легкомысленная сестрица прощебетала, что у неё всё в порядке, что вернётся нескоро, потому что ей крайне важно пообщаться с коллегами. И, не слушая его упрёков, снова отключилась.
– Пошли спать, Ванька, – сказал он сыну. – Дураками мы были, что сорвались из дома с этой вертихвосткой. И в Ефимовске мы были никому не нужны, и здесь могли на улице оказаться, если бы не добрейшая наша Людмила Павловна. Утром уедем, а то дома ещё ёлки нет.
– Людмила Павловна, а что значит «гой еси»? – продолжал веселиться мальчишка.
– На то несколько толкований имеется. Лично мне нравится еврейский вариант. На иврите «гой» значит чужой. То есть баба-яга говорит проезжему молодцу: «Знать я тебя не знаю, поэтому интересуюсь, какого лешего ты в нашем лесу делаешь?»
– Вы, наверное, литературу преподаёте?
– Нет, физику.
Владимир
Машина остановилась. Владимир Сергеевич сунул папку со сметой на реконструкцию второго цеха и вылез из машины, кивнув Никите:
– До завтра!
– А…
– Ты хочешь сказать, что завтра суббота? Так мы сегодня практически не работали. С тридцать первого – длинные каникулы, а завтра рабочая суббота. Если зарез, решай с гаражом.
Когда он разувался в прихожей, из зала выплыла мать:
– Господи, где-то в лесу медведь сдох! Два часа – а ты уже дома!
– Мам, а поесть можно?
Он хлебал суп и думал о том, как уговорить главного инженера не уходить на пенсию хотя бы ещё год. И на чью сторону встанет на завтрашнем совете Каретников. И о том, кого усадить на место помощника вместо Тамары Ивановны, которая так некстати потребовала очередной отпуск. Звуковым фоном была патетическая речь матери о плохой учёбе Славы.
– Может, отвезти его к Лиле на каникулы? – перебил он её.
– Володя, ну как ты можешь?!
– А что? У меня времени практически не будет. Что ему одному тут париться?
– А меня ты уже за человека не считаешь?
– Ну, мы с тобой ископаемые для пацана. А у матери муж молодой, ребёнок маленький. Может, они ему более подходящая компания?
– К этой… шалаве, – мать воздухом захлебнулась.
– Ну зачем ты так? Ведь мы по моей вине разбежались.
– Она ребёнка бросила!
– Не бросила, мы с тобой ей его не отдали. А может, зря? Слава!
Сын нога за ногу выполз на кухню:
– Чего?
Владимир Сергеевич вздохнул: очки, покатые плечи, пухлость какая-то младенческая. Был бы ботаник, так он и учится неважно.
– Слав, может, тебя к матери отвезти на пару дней?
– Не, я разговаривал с ней сегодня. Соня сильно болеет, ей не до меня будет…
– Так… чем думаешь заняться?
– Да ничем особенно… ну, завтра мы в цирк идём… ну, классуха ведёт…
– А потом?
– Ну… дома посижу…
– Ох, ну… иди.
– Володя!
Владимир Сергеевич спохватился:
– А… вот бабушка жалуется: учишься ты плохо.
– Ну…
– Короче, – раздражённо шлёпнул он по столу рукой. – Дневник покажи!
Слава медленно перевёл взгляд на бабушку. Взгляд был отнюдь не добрый. «Зря мать так, – подумал Владимир Сергеевич. – Вот и на меня она так же отца натравливала. А в результате я их обоих не любил. И Слава меня любить не будет».
Сын принёс дневник. Подал аккуратно в руки даже с вызовом каким-то. Владимир Сергеевич полистал.
– Так, полугодие. Две тройки. Ну, это не так уж плохо… но алгебра и физика! Главные же предметы!
– Для кого главные?
– Для всех!
– Для будущих инженеров! А для… ну, писателей, историков… врачей там… в общем, не для всех!
– А кем ты хочешь стать? Писателем?
– Ну нет! Я вообще ещё не решил.
– Ладно, фиг с ними со всеми! Ты не обижайся на нас, сынок, мы же волнуемся за тебя. Уроков нет сейчас, отдыхай, делай что хочешь. После каникул тогда, может, репетиторов тебе нанять? Вот по физике. Может, попросить твою учительницу с тобой дополнительно позаниматься? Даже странно, я помню, она тебя хвалила и даже обнимала!