Помни меня - страница 15

Что можно сказать о Скотте Ковее? Привлекательный, хорошо воспитанный, достаточно умный и определенно любит Вивиан. Она же буквально сияла от счастья. Единственная неприятность возникла, когда кто-то из ее друзей пошутил о брачном контракте. Вив вспыхнула:

— Нет, мы не заключили брачный контракт. Мы просто сделали завещание в пользу друг друга.

Грехему стало тогда интересно, что может оставить кому-нибудь Скотт Ковей? Вивиан утверждала, что у него есть рента. Может быть.

Об одном только на этот раз Вивиан сказала чистую правду. Она изменила завещание в день свадьбы и теперь Скотт Ковей унаследует все деньги трастового фонда вместе с домом в Чэтхэме. А они были женаты двенадцать недель. Двенадцать недель.

— Грехем, — тихо позвала Анна.

Он потянулся к ее руке.

— Я не сплю.

— Грехем, я понимаю почему тело Вивиан было в таком ужасном виде. Что было с ее правой рукой?

— Я не знаю, дорогая. А что?

— Никто ничего не сказал о ее изумрудном кольце. Может, руки нет? Но если она осталась, то кольцо должно быть у Скотта, и я хотела бы его вернуть. Оно всегда было в семье, и я не могу представить, что кто-то посторонний наденет его.

— Я выясню, дорогая.

— Грехем, почему я никогда не могла достучаться до Вивиан? Что я делала неправильно?

Он крепче сжал ее руку. У него не было ответа на этот вопрос.

В тот день они с Анной играли в гольф. Для них это было физическим и эмоциональным лечением. Они вернулись домой около пяти, приняли душ и он приготовил коктейли. Потом он сказал:

— Анна, пока ты одевалась, я пытался связаться со Скоттом. Ответил автоответчик. Скотт на лодке и вернется около шести. Давай заскочим к нему и спросим о кольце. Потом поедем обедать, — он помолчал. — Я имею в виду, что ты и я поедем обедать.

— Если кольцо у него, он не обязан расставаться с ним. Это Вивиан оставила все ему.

— Если кольцо у него, мы предложим выкупить его по рыночной цене. Если он не согласится, мы заплатим ему столько, сколько он запросит.

Рот Грехема Карпентера сжался в жесткую линию. Ответ Скотта на эту просьбу подтвердит или развеет подозрения и сомнения, терзающие его душу.

В половине шестого Менли с Ханной наконец добрались до Чэтхэма. Уехав со стоянки, она заставила себя вернуться и снова переехать через железнодорожный переезд. Потом проехала по кругу и переехала через переезд в третий раз. Она поклялась себе, что больше не будет теряться в поездках. Нельзя рисковать Ханной.

Солнце все еще было высоко над океаном и Менли показалось, что дом умиротворенно греется в лучах нежаркого солнца. Внутри солнечный свет, проходящий через цветные стекла веерообразного окна над дверью, цветной радугой окрасил дубовый пол.

Крепко держа Ханну, Менли подошла к окну и посмотрела на океан. Она подумала, что когда этот дом был только построен, смотрела ли молодая жена в море, чтобы увидеть мачты корабля, на котором ее муж возвращается из плаванья. Или она была слишком занята, кокетничая со своим любовником?

Ханна беспокойно заворочалась.

— О’кей, время кормления, — сказала Менли, еще раз сожалея, что ей нельзя самой кормить Ханну. Когда начались посттравматические стрессовые симптомы, доктор прописал ей успокоительное и запретил кормить грудью.

— Вам успокоительное надо, а ей — нет, — объяснил он.

Ну и хорошо, ты определенно преуспеваешь, подумала Менли, вливая детское питание в бутылочку и разогревая в кастрюльке на плите.

В семь часов Менли положила Ханну в кроватку, на этот раз плотно завернутую в спальный мешок. Осмотр комнаты подтвердил, что стеганое одеяло, как и положено, расстелено на кровати. Менли с беспокойством посмотрела на него. Она как бы случайно спросила Адама, не накрывал ли он ребенка ночью. Нет, отвечал он, явно заинтересованный ее вопросом.

Быстро подумав, она сказала:

— Тогда она здесь не так брыкается, как дома. Возможно, морской воздух способствует спокойному сну.

Он не понял, что у нее совсем другая причина для своего вопроса.

Выйдя за дверь, Менли заколебалась. Глупо оставлять свет в коридоре. Он слишком яркий. Но по какой-то причине Менли забеспокоилась при мысли, что позже ей придется подниматься по лестнице только при свете крошечного фонарика.