Помни время шипов - страница 57

Один из танков остается поблизости от нас и давит окопы. Второй роет землю возле Зайделя и дальше на правом фланге. Пока третий танк пытается попасть в деревню перед холмом, четвертый уже исчез за холмом и непрестанно стреляет из пушки по деревне. Несмотря на наше сильное сопротивление, нескольким русским удается ворваться в наши траншеи. Дёринг и его люди сходятся с ними в рукопашной. После этого огонь ведут лишь мой пулемет и два пулемета саперов.

Виерт, подающий мне патронную ленту, ругается из-за плохих патронов и частых разрывов гильз. У нас остался лишь один запасной ствол.

Свина находится рядом со мной и стреляет без перерыва. Он постоянно нервно дрожащими руками перезаряжает свой карабин. Я не вижу Громмеля, потому что он стоит где-то в нескольких метрах позади Виерта. Тот быстро бросает Громмелю в окоп два пулеметных ствола с разрывами гильз: – Вытащи-ка гильзы, малыш. Это ты умеешь лучше всего. Сразу после этого он нагибается ниже и озадаченно говорит: – Черт, теперь Т-34 заметил наше пулеметное гнездо! Т-34 наводит на нас башенное орудие и с грохочущим двигателем движется вперед. Я быстро подхватываю пулемет и падаю на дно окопа. Громмель и Виерт спешат в бункер. Свина уже лежит в окопе у меня за спиной. Жесткий металлический звук выстрела. Снаряд разрывается у окопа, точно в том месте, где только что стоял мой пулемет. Над головой у меня пролетают куски замерзшей земли и горячие осколки металла. В моих ушах звон как от велосипедного звонка. Мне кажется, будто у меня лопнули барабанные перепонки. Едкий запах пороха забивает мне ноздри и наполняет легкие. Но я жив, и Свина тоже жив. Я слышу у себя за спиной его конвульсивный кашель. Затем все повторяется снова – оглушительный грохот и шум. Стальные гусеницы танка скрежещут под его катками. Несущий смерть скрежет! Я, как червяк, прижимаюсь к дну окопа. В окопе темно. Стальное чудовище стоит прямо надо мной и закрывает мне свет.

Острые стальные гусеницы рвут и крошат края окопа. Мне на спину падают большие куски замерзшей земли, наполовину засыпая меня. Неужели это чудовище погребет меня заживо? В голове проносятся рассказы солдат о том, что танки специально давят траншеи так долго, пока все, кто находился в них, перестанут шевелиться. Такая жуткая смерть!

Меня охватывает паника. Возможно, те, кто сидят в бункере, находятся в большей безопасности. Я на коленях ползу к другим в бункер. Свина следует за мной. В бункере почти полная тьма, я с трудом узнаю лица солдат. Но я ощущаю их страх и беспомощность, которыми наполнена атмосфера внутри. Танк теперь стоит над нами. Что он будет делать дальше? Неужели он начнет вертеться на месте, стараясь засыпать нас? Земля, правда, промерзла насквозь, но выдержит ли крыша вес танка? Проходят жуткие минуты, когда мы ничего не можем сделать, кроме как ждать. Ждать смерти? С помощью мины или кумулятивного заряда можно было бы попытаться его подорвать. Но у нас ничего такого нет. Потому нам остается только надеяться и молиться, чтобы смерть обошла нас стороной.

Когда я слышу, как Свина начинает молиться вслух, то чувствую, что и мне следует уменьшить мое внутреннее напряжение и страх молитвой. Я не молился уже с самого детства, потому что верил, что я достаточно силен, что могу отказаться от помощи воображаемого высшего существа. Но теперь, перед лицом смерти, и в жалком страхе за свою еще не прожитую жизнь, я снова вспоминаю давно забытые слова прежних молитв. Я произношу их не вслух, как Свина и другие мои товарищи, которых слышу. Я молюсь молча, про себя, не шевеля губами. Но это возвращение к вере из-за страха и отчаяния, которое я соединяю с мольбой о том, чтобы мы избежали тяжелого ранения или ужасной смерти.

Хотя в сложившейся обстановке пока ничего не изменилось, я после молитвы ощущаю внутреннее спокойствие и уверенность, которые не могу описать словами. Свина тоже закончил молиться. Он смотрит на Виерта, который на корточках сидит на полу и не сводит глаз с потолка. Дыхание Громмеля громкое и взволнованное. Он тоже уставился на потолок. Каждый раз, когда танк стреляет, крыша вздрагивает и сверху нам на каски через доски сыплется смешанная со снегом земля. Когда мотор ревет сильнее, и стальной гигант снова отъезжает, большие куски замерзшей земли падают в бункер, и мы можем видеть блеск танковой гусеницы.