Поп и мужик. Русские народные сказки - страница 5

— Попадья, суши сухарей, я пойду себе места

искать — не могу ли найти себе приход большой.

Шел себе большой дорогой некоторое время

и видит — тропа.

— Пойду, — говорит, — этой тропой. Она все

равно выведет на большую дорогу, а по ней,

может быть, будет ближе.

Шел, шел этой тропой, зашел он далеко, видит—

старичок отдыхает.

Он сказал:

— Здравствуй, дедушка.

— Здравствуй, здравствуй, — говорит, — батюшка.

Куда идешь?

— Да вот, — говорит, — шел большой дорогой

и свернул тропой и думал, что выведет она

меня на большую дорогу, да во г и запутал.

— Да и я-то,— говорит,— также,— отвечает

старик. — Пойдем, — говорит, — вместе.

Прошли они несколько мест и остановились

на ночлег.

— Надо, говорит, что-нибудь закусить.

Старичок развязывает свою сумку, вынимает

просвиру. Священник и говорит;

— Дедушка, залезь на эту елку и погляди,

не увидишь ли где-нибудь свету. И нет ли где-

нибудь близко жилья. Лучше бы в жилье ночевать.

Старичок сразу же полез на елку. Покуда он

лазил, поп съел у него просвирку. А старичок

свету никакого не мог увидеть. Слезает с елки

и видит, у него просвирка съедена. Спрашивает

у священника:

— Батюшка, кто же, — говорит, — мою просвирку

съел?

— Я, — говорит, — не знаю кто.

— Да врешь ты, — говорит, — ты один и был.

Ты должен был видеть или ты съел.

— Право, — говорит, — не ел и не видел, кто

и съел.

Ночевали они ночь, утром встали, отправились

лесом и вышли они к озеру.

Старичок и говорит:

— Поедем, прямо, — говорит, — озером.

А поп говорит:

— Нет, озером итти, потонем.

— Иди, — говорит, — за мной, так не потонешь.

Пошли они озером, как сухим путем. Доходят

они до второго берега. Старичок выскочил

на берег. Поп ухнул в воду.

— Дедушка, — говорит, вынь — меня из воды.

Я, — говорит, — тону.

— Выну, — говорит,— из воды, когда скапаешь,

кто просвирку съел.

— Я не знаю, — говорит, — и не видел, кто

просвирку съел.

Старик вынул его из воды, и пошли они своим

путем. Дошли они до города. Старичок и говори;

— Мы с тобой займемся лекарством. Здесь

у знаменитого купца есть дочь, мы ее и вылечим.

И он нам за нее дорого даст.

Зашли они к купцу, зашли они на кухню,

и назвались они лекарями. И купец расположился

им отдать дочку. Они заставили топить

баню и снести туда два ушата воды: один ушат

нагреть теплой водой, другой оставить холодной.

И снесли эту дочку в баню. И выслали

они обратно прислугу. Заперли баню. И взял

старичок, вынул ножик, изрубил дочку на куски

и склал в теплый ушат в воду. Вынимает куски

из теплого ушата и прополаскивает в холодной

воде и прикладывает кусок к куску. И сложил

всю девицу и спрыснул холодной водой. И девица

сделалась живой. Не зазнала в себе никакой

боли. Приходит к отцу и отец спрашивает

ее:

— Здорова ли ты?

— Она ему отвечает:

— Здорова.

— Как лечили тебя?

— А я ничего не помню.

И купец дал им, на волю предоставил денег

взять, сколько им надо.

Священник набрал денег много. А старичок

Этот поменьше. Вышли они из города. Священник

и говорит:

— Дедушка, станем мы ходить и будем лекарями.

Деньги мы большие наживем.

— Нет, — говорит, — я не пойду. Иди ты один

как тебе надо. Есть в таком-то городе, я тебе

скажу, у графа неможет дочка, и ее никакие

доктора вылечить не берутся. Тебе громадную

сумму он даст. Ведь ты видел, как я делал, так

и делай, тогда и вылечишь.

Поп сказал ему:

— Я видел.

— Ну, и пойди.

Отправился священник в этот же город. Приходит

к графу, доложил, что пришел лекарь.

Граф позвал его к себе, и он взялся вылечить

его дочь. Приказал затопить баню и принести

два ушата воды: один ушат нагреть теплой

водой, а другой оставить холодной. Свели эту

дочку, и он велел прислугам выйти из бани.

Запер баню. И начал ее рубить на куски. Изрубив

на куски склал в теплый ушат. Начал

вынимать эти куски. И разопревшая говядина

не держится у него в руках. И он испугался.

— Что я наделал теперь! Будет мне казнь!

Ту же минуту колонулось у дверей, и он

спросил:

— Кто тут есть?

Он ответил:

— Я, — говорит, — отпирай!

Он пропустил его, и пришел к нему товарищ.

— Что ты, — говорит, — наделал?

— Я все так делал, как ты делал, а у меня

ничего не выходит.

И принялся старичок, зачал прополаскивать

куски и прикладывать один к одному. И сложил