Попаданка для ректора. От ненависти до любви - страница 42

— Госпожа себя плохо чувствует? — тихим и безжизненным голосом спросил дворецкий. Его прозрачные глаза смотрели на меня, на бледном, почти белом лице не было ни единой эмоции.

— Ева, прости, — брат помог удержать равновесие, — это только начало.

По телу прошла дрожь.

— А из живых кто-нибудь будет? — с надеждой посмотрела в глаза некроманта.

Я понимаю — это его сущность, его магия. Но к такому не готова. Мне тяжело находиться в помещении с мертвыми. Тем более, когда они двигаются, разговаривают, внимательно следят за тобой.

— Обещалась тетка приехать, — нехотя признался брат, — но поверь, ты предпочтешь общество мертвецов, чем её.

Очень надеюсь, что будет наоборот.

Дворецкий забрал у нас вещи, рассказал о том, что нам приготовили комнаты. Две служанки, к мою счастью живые, проводили нас в столовую.

Там у меня чуть не случился сердечный приступ. За столом в полной тишине сидела семья Курта и обеда.

— Доброго дня, — поздоровался парень.

Я же растерялась, не зная, куда лучше сбежать. Может, обратно в академию. Там спокойно просижу свои заслуженные дни отдыха.

— Доброго, мой милый, — голос матери пронесся над столом.

Он был…, нежным? Да, однозначно. С нотками заботы и беспокойства. Женщина поднялась из-за стола и повернулась. Лицо точно такое же, как и у дворецкого: белое, губы с синеватым отливом. А глаза, хоть и были блеклыми, но казались какими-то настоящими.

Курт поспешил к матери и крепко её обнял. Женщина потрепала его по голове, потом обратила на меня внимание.

— Познакомь нас, — попросила она.

— Ева, моя сестра по крови.

К разговору присоединился отец. Высокий мужчина, немного хмурый и серьезный.

— Рады, что у нашего сына появилась достойная подруга, — он протянул руку.

Мне ничего не оставалось, как протянуть свою. Рукопожатия получились быстрыми. Рука у отца некроманта оказалась холодной, с аккуратными ногтями.

— Что же мы стоит, садитесь за стол.

Внесли еще приборы, Курт быстро наполнил мою тарелку едой.

А я смотрела на то, как не живые люди спокойно орудуют столовыми приборами, переглядываются и улыбаются сыну.

Рука тряслась, еда застревала в горле, но я пыталась, честно, пыталась взять себя в руки.

Родители дали нам около двух часом на отдых, потом ждать нас в большой гостиной для бесед об учебе.

Я влетела в отведенную комнату и заметалась по ней. Мерила помещение шагами и терла пальцами виски. Страх и паника с каждой минутой нарастали. Пока в мою комнату не влетел Курт и крепко не обнял.

— Успокойся, они не причинят тебе вреда. Все хорошо, Ева, я с тобой.

Как же я рада нашей связи. Он прибежал потому, что понял и почувствовал, в каком я состоянии.

— Я их боюсь, они так смотрят…

— Объясню тебе, чтобы было понятно. После того дня, когда произошел выплеск силы, я стал искать, как им помочь. Наставник помогал мне разбирать древние рукописи и в одной мы обнаружили ритуал. Очень сложный, но это была моя единственная надежда хоть как-то вернуть родителей. Ты заметила, что они могут говорить, думать, проявлять эмоции?

Кивнула.

— Это результат ритуала. Конечно, оживить их не удалось, но хоть что-то да сохранить смог. Очень сложно возвращать домой и никого не застать. Знать, что тебя не ждут…

— Понимаю, я тебя понимаю.

Меня ждали, но только лишь для того, чтобы содрать побольше денег.

— Курт, я понимаю. Прости, что так отреагировала. Но в моем мире так не принято. И …

— Все хорошо. Я чувствую, как тебе сложно. И вижу, что ты борешься с собой и своими страхами.

Брат еще раз крепко меня обнял.

— Скоро приедет тетя Елия, — обреченный вздох.

Через два часа некромант зашел за мной, взял за руку и крепко сжал. За отведенное время я смогла успокоиться. Внушить себе, что ничего страшного нет.

Родителя Курта нас уже ждали. Они тихо разговаривали.

— Проходите, дети, — мама некроманта внимательно на меня посмотрела, мурашки сами по себе пошли по спине.

— Значит, вы стали брат и сестрой по крови? — начал разговор отец.

— Да, провели ритуал.

— Получается, в нашей семье прибавление?

— Получается что так.

Женщина улыбнулась и подсела ко мне.

— Можешь звать меня мамой, дочка.

— Хорошо, мама…