Попала или муж под кроватью - страница 37

– Схожу, – мило улыбнулась я.

А что, парень симпатичный, юный, взгляд бесхитростный и, что главное, никаких клыков и раздвоенных языков.

– А ты человек? – спросила на всякий случай.

А то мало ли…

– Конечно, – смутился он, и даже скулы слегка покраснели. – Но у меня прапрадед был из эльфов. Правда, кровь уже вымылась, все, что осталось от предка, это умение с растениями договариваться. Садовник я при замке. А имя мое Флор.

– Дарья.

Я протянула руку, но садовник вдруг побледнел и попятился от меня, как от привидения.

– Я не знал, ваша светлость. Простите меня!

И он бухнулся на колени, а я застыла с открытым ртом. Передо мной никогда не падали на колени от ужаса. Это пугало. Я сделала шажок назад и оказалась в кольце теплых рук.

– Позавтракаешь со мной? – промурлыкали на ухо.

«Нет!» – заорала я про себя, но вслух ничего не сказала, только дернулась всем телом, демонстрируя нежелание обниматься с одним наглым магом крови.

– Твой запах сводит с ума, – шепнул Захар. – Можем вернуться в спальню…

– Согласна на завтрак! – выпалила я быстро. – Отпусти меня.

– Женщина, почему с тобой так сложно?

Это не было вопросом, поэтому отвечать я не стала. Захар прекратил обниматься, но руку не выпустил. Так и шли по коридору, держась за руки, словно какие-то влюбленные. Не знаю, что испытывал лорд Ужас, по его непроницаемому лицу ничего невозможно было прочесть, но я чувствовала себя не в своей тарелке, постоянно лезли в голову строчки из брошюры. Интересно, что он испытывает, касаясь меня? Потому что мне жутко хотелось выдернуть руку и оказаться как можно дальше от этого вампира.

– А почему вас называют вампирами?

– Потому что люди глупы, и для них что темный фейри, что низший вампир, что маг крови - разницы нет. Они боятся всех. – Захар снисходительно посмотрел на меня сверху вниз, на мгновение задержав взгляд на открытых ключицах, отчего я поежилась. – Как видишь, мне не нужно пить кровь, чтобы существовать.

– А крылья откуда?

– Мой предок - демон.

– А кто ваша мать?

– Стерва, – хмыкнул Захар, и я с ним впервые в жизни согласилась.

Я думала, мы идем в столовую, но лорд вывел меня на открытую террасу, где был накрыт стол на двоих. Терраса выходила в настоящий карликовый лес: березки, ивы, можжевельники всевозможных форм, кустарники с маленькими острыми листочками и набухшими бутонами. Легкий аромат ванили источали мелкие белые цветы, разбросанные по мягкому мху. Все буквально дышало свежестью, и казалось, что за ветками прячутся малютки феи, а в корнях деревьев притаились садовые гномы.

– Сказочный лес, – улыбнулась я, поворачиваясь к хозяину замка.

– Я знал, что тебе понравится.

Захар отодвинул для меня стул, дождался, пока я сяду, и сам сел напротив. Все это он проделал так ненавязчиво и естественно, что я почувствовала себя королевой, правда, настроение моментально поползло вниз, когда я увидела четыре комплекта столовых приборов…

– И это просто завтрак? А что будет на приеме у Владыки?

– Все будет просто, наш повелитель предпочитает одну вилку и один нож и следует строгому этикету только на официальных мероприятиях.

– Я была в библиотеке. – Когда слуга поставил передо мной тарелку с пышным омлетом, я решила, что пора поговорить. – Узнала, что такое тханья и как она влияет на мужчин.

– И как же? – с интересом спросил лорд.

опять не ел, только пил кофе.

– Они становятся одержимыми этой вашей тханья!

Я отправила в рот маленький кусочек омлета. Это было божественно! Никогда не умела делать вот такой пышный, упругий и умопомрачительно вкусный омлет. Мне следует познакомиться с замковой поварихой и уговорить ее дать мастер-класс!

– Дар, ты случайно не путаешь тханья с суккубом?

В черных глазах напротив плясали чертенята.

– Обрадуйте меня, скажите, что это ложь.

– Это правда, Дар, – проникновенным голосом заверил он меня и вдруг добавил совершенно другим серьезным тоном: – Но только тогда, когда женщина тебе желанна. Ни одно заклинание, ни один амулет не может заставить высокого сидхе потерять голову, если только он сам не хочет потеряться, – закончил он низким хрипловатым голосом, в котором хотелось искупаться.