Попытка разобраться в непостижимом - страница 15

— Лучший стерео на рынке. Я тебе предлагаю такой же. Абсолютно новый. За восемьсот крон. Считай, даром. Что скажешь?

А. Г. неопределенно хмыкнул в ответ.

— Я зайду к тебе вечером, часиков в восемь, сказал Бьёрн Юнсен. Можно будет сразу и подсоединить. Так тебя интересует?

— Ясное дело, интересует, — сказал А. Г., — но…

— Значит, договорились? — Юнсен протянул руку.

А. Г. поколебался… и кивнул: «Договорились». Он подал руку навстречу Юнсену. Тот ответил крепким пожатием.

— Вот и ладушки.

А. Г. вовсе не отличался наивностью. Он прекрасно понимал, что новую стереосистему предлагают по детевке вовсе не за красивые глаза, и его тревожило собственное положение.

Очередной скандал в ОБОСе. ОБОСовский начальник взят под стражу за укрывательство краденого. Трюгве Хегнар[16]: «Этого следовало ожидать!» Бенте Берг Ларсен: «Я разочарована своим бывшим мужем». Быстро же А. Г. влип в историю. Не успел расплеваться с идеальным браком и интеллектуальной элитой Норвегии, как заделался преступником. Укрыватель краденого. Ерунда, конечно. Но после обвинений, выдвинутых против руководителей ОБОСа журналом «Капитал», после связанного с ними судебного процесса и оправдательного приговора А. Г., вместе с остальной верхушкой ОБОСа, чрезвычайно болезненно воспринимал все, что могло быть использовано против него.

Тем не менее он согласился. Целый день А. Г. внушал себе, что жалеет об этом: он сглупил и вечером, когда Юнсен позвонит в дверь, надо отказаться от сделки. Достаточно объяснить свое положение, и Юнсен непременно поймет, что А. Г. не может рисковать. И говорить нужно с досадой, чтоб Юнсен уразумел: загвоздка вовсе не в сделке, а в его работе. Боже упаси, сделка фантастическая, только последний кретин может отказываться от нее. Юнсен ведь понимает про риск? Что он не может рисковать? Но, когда Юнсен позвонил в дверь и с заговорщицкой улыбкой сообщил о стереосистеме, которая дожидается у него в багажнике, А. Г. надел пальто и пошел с ним в Гараж. Они отперли ворота. Там, в полутьме, в сырости, замешенной на морозе, бензине, масле и цементе, выстроились в ряд автомашины общей стоимостью в миллионы крон. Юнсен с Ларсеном достали магнитофон из багажника и начали прилаживать его в серебристо–серый «сааб» А. Г. Чад головой нависал низкий потолок румсосского Гаража. Бьёрн Юнсен забрался в машину соседа, сам же А. Г. стоял рядышком и смотрел, как Юнсен ловкими движениями подсоединяет систему. Пока он возился, заскрипели ворота и в Гараж, ослепив людей, въехала мацтина с горящими фарами. Вдалеке, на другом конце Гаража, из машины вышли двое мужчин и направились к выходу, пройдя чуть не в метре от них. А. Г. боялся, что они подойдут ближе и спросят, в чем дело, но его опасения были напрасны. Юнсен тем временем вмонтировал стерео. Готово! Теперь ты повязан! Теперь тебе не выпутаться! Ты у соседа в руках! Они опробовали покупку. Сели на переднее сиденье и проиграли кассету, которая нашлась в машине у Юнсена. Все работало. Порядок. Лучшая стереосистема на рынке. А. Г. отсчитал восемь стокроновых бумажек и протянул Юнсену, тот запихнул их в карман брюк. Ладушки!

Они покинули Гараж. Заперли дверь висячим замком и пошли к своему дому.

— Ты заметил, что я приволакиваю ногу? — спросил Юнсен.

— Нет, — сказал А. Г.

— Старая травма колена, — продолжал Юнсен. — От хоккея. Я играл за «Манглеруд–Стар». Десять лет как, а колено до сих пор чувствую.

— Десять лет? — удивился А. Г. Ты что, вундеркиндом был?

— Нет. Просто я уже в девятнадцать бросил спорт.

Грустная история. Я тогда играл в первом составе и провел за него четыре матча подряд. Вроде закрепился. Ты ведь согласен, что можно так сказать, если человек сыграл за команду в четырех важных встречах подряд?

А. Г. был согласен. Они шли к светящемуся огнями дому. Зимний вечер. Холод. Снег. Плывущие в вышине облака, темные и неприветливые. У парадного Юнсен с Ларсеном потопали ногами, стряхивая снег, и двинулись вверх по лестнице. А. Г. думал о том, с какой стороны лучше подкатиться к Бьёрну. Но он мог бы и не волноваться: когда они поднялись и очутились каждый перед своей дверью, Юнсен пригласил его зайти. По случаю субботы. Если, конечно, у него нет других планов.