Попытки снарри или Профессор против - 2 - страница 9

На пол скользнул огромный василиск, пятьдесят футов бронированного зеленого чешуйчатого тела заполнили всю спальню, придавив отчаянно верещащего Избранного в угол. Огромные желтые глаза с вертикальными зрачками уставились прямо на зажмурившегося от страха Поттера. Длинный раздвоенный язык дотронулся до груди похотливого подростка. Послышалось шипение. Поттер , услыхав, что к нему обращаются по имени, открыл глазки и враз окаменел, успев только прикрыть ручками свои причиндалы. Очки он, к сожалению, скинул вместе с остальной одеждой, торопясь насладиться профессорским телом.

Утром профессор Снейп, ликвидировав погром в спальне, одетый в свою любимую черную мантию, предъявил прибежавшему галопом Дамблдору отличную статую Золотого мальчика, без одежды, правда, что изрядно подпортило имидж Героя. Памятник решено было поставить в кабинете Дамблдора, как память.

Снейп же, гордо развернувшись, поспешил покинуть Хогвартс навсегда. Как выяснилось, он оказался побочным внебрачным потомком любвеобильного Салазара Слизерина, плодившего бастардов направо и налево. Только гены анимагии были заблокированы генами отвечавшими за незаурядные способности в зельеварении, поэтому и дремали до поры до времени. Только сильные эмоции, подобные ревущей бушующей стихии, способны были снять блок, а ненависть Снейпа к семейству Поттеров была легендой не понаслышке.

Потом Северус развлечения ради частенько превращался в василиска, и даже как-то окаменил Волдеморта, сам став Героем. *громкое ржание*

Продолжение следует...

Северус мрачно заперся в своей лаборатории, пока радостный до неприличия Поттер ходил за своим нехитрым скарбом, желая как можно скорее поселиться с объектом своей любви в покоях слизеринского декана. Он быстро перебирал в памяти способы избавления от Непреложного Обета, коль скоро таковых имелось предостаточно, только книжки с такими рекомендациями были очень редки и считались Темномагическими, но гриффиндорцы таким чтивом не увлекались, на его счастье, поэтому он и согласился на Обет, как говорится, выход из безнадежной ситуации там же, где и вход. Оставалось только найти подходящий способ и усыпить бдительность Золотого мальчика, значит, надо было сменить политику и тактику, дабы расположить хозяина к себе.

У предусмотрительного и хозяйственного зельевара имелись почти все ингредиенты и основы для редких зелий на все случаи жизни, ведь никогда не знаешь, что с тобой может случиться, когда ты служишь сразу двум могущественным колдунам одновременно. Поэтому Снейп на досуге, которого у него почти и не было, поваривал зелья собственного изобретения.

Среди них были и составы, абсолютно безобидные, если принимались отдельно, но крайне опасные для волшебника, если смешивались внутри организма.

— Тэээкс, пожалуй, для Поттера подойдут вот эти два — настойка от бородавок на черемичном сиропе и отвар из шестисот шестидесяти шести красных навозных жуков с добавлением унции кентаврового навоза для усиления магического воздействия, по отдельности абсолютно безвредны, соединившись же у него в желудке, лишат магических способностей на неопределенное время — главное, чтобы этот сопляк снял Непреложный Обет, а иначе отправится жить обратно к маглам, тем и будем шантажировать! — довольный Снейп спрятал оба пузырька в карман широкой черной мантии и, насвистывая, отправился на кухню заваривать чай и требовать с хогвартской кухни побольше сладких до приторности корзиночек с кремом.

Когда все было готово к чаепитию, подоспел запыхавшийся красный Герой, которому был сделан крутой выговор от его друзей — Грейнджер и Уизли. От первой — за то, что он так нехорошо поступил с профессором в то время как она рьяно и тщетно бьется с магобществом за отмену крепостного права и рабства у домовых эльфов — какой пример Гарри подает остальным магам?

Второй беспорядочно размахивал руками вне себя от возмущения, что Гарри променял его сестру на сального мерзкого профессора Зелий, который к тому же еще и старый! Ведь они же договаривались стать не только лучшими друзьями, но и братьями и дружить семьями навечно, а теперь что?