Порочестер или Контрвиртуал - страница 4

– ответить графоману коротко и ёмко, в двух-трёх словах сообщив ему всю горькую правду о его творчестве. Графоман торк, торк – пытается вставить критикана в чёрный список. Да не тут-то было!.. У истинного Гения количество аккаунтов доходит до сотни, да и буквы логина он умеет нарочно так перепутать – не разберёшь, где «rus», где латынь! Дальше можно доводить графомана до исступления, оставляя на его странице сытый комментарий как раз в тот момент, когда несчастный окончательно уверится, что избавился от наглеца;

– ответить графоману очень благожелательно: мол, так восхищён его творчеством, что не в силах наслаждаться им в одиночку – и прямо горишь желанием познакомить широкую аудиторию с настоящей поэзией!.. После чего дело Гения – отыскать у графомана стишата повкуснее (выражаясь по-графомански, «написанные душой») и выволочь их на всеобщее обозрение – для того и форум.

Здесь их судьба предрешена. На аппетитный запах быстро сползутся крупные, маститые критики, вечно жаждущие поживы. Они будут смаковать угощение медленно и аккуратно, со скрупулёзным сладострастием расчленяя катрены по строчкам, выворачивая наизнанку смысл, бесстыдно обнажая один за другим все изьяны по части рифм, ритма и содержания, пока у облапошенной жертвы, наконец, не откроются глаза – и она, обезумев от ярости и обиды, не кинется на защиту своего детища. Ну, а тут уж наваливайтесь всем миром, клюйте слабака, клюйте до крови!..

Между прочим, так можно выманить на свет даже не одного, а целый выводок графоманов. (Это ж вам не Гении, которые способны дружить только временно и против кого-то.) А уж когда они повыползли, чтобы всем миром встать на защиту обиженного соседа, – тут-то и наступает время подтянуть тяжёлую артиллерию. Обычно это какой-нибудь крупный, очень уважаемый на сайте Гений, любимая лошадка хозяев ресурса, – а то и сам Админ, которому по должности положено оберегать вверенный ему сайт от злодеев – погубителей русского языка и культуры. По счастью, графоманы очень обидчивы и покидают площадку целыми толпами, после чего отправляются искать в дебрях Сети более гостеприимное место. Некоторые даже принимаются строить его сами. Таких затерянных, но уютных домиков много в Интернете.

Конечно, подобные штучки проходят далеко не со всеми графоманами. Иные не остаются в долгу – и, вместо того, чтобы с причитаниями удалиться, принимаются поливать палачей площадной бранью, приплетая их родственников, детей и выуженные в недрах Интернета личные фото, – пока те, в свою очередь, не отбрасывают напускное высокомерие и стычка, изначально литературная, не превращается в обычную грязную потасовку, где под толстым слоем мерзкой словесной жижи уже почти невозможно различить, кто Гений, кто графоман. Да и раньше-то, собственно…

Я не относил себя ни к тем, ни к другим, но на всякий случай – для пущей безопасности – зарегился под глухим псевдонимом. Если что, хоть маму с папой не тронут.

Перестраховался. Но вскоре понял, что бояться нечего. Я ведь прозаик (и даже публицист). А нашего брата прозаика (тем более публициста) даже самые злобные и въедливые тролли обходят стороной. Нет, не то чтобы у нас дела с литературной одарённостью обстояли лучше, чем у поэтов. Просто любому критику, если только он не конченый маньяк, трудно заставить себя даже мимоходом пролистать образец нашего творчества, – а не то что долго и нудно разбирать его по косточкам. В общем, «многабукафф» – не только приговор автору, но и да, да, да! – гарантия его душевного спокойствия!

Итак, развесив на «Златоперье» всё своё добро – дюжину рассказиков и одно критическое эссе для солидности, – я мог смело запасаться попкорном и расслабляться не хуже, чем в кресле-мешке. Что может быть занятнее – оказаться в самой гуще свары бешеных литераторов и уже без помех наблюдать её изнутри? Ей-ей, тут было на что поглазеть и над чем посмеяться!

Но смеяться не получалось, да и расслабиться тоже. А всё потому, что я никак не мог определиться в своих симпатиях.

По первости, конечно, Гении мне импонировали больше. В их арсенале был если и не талант, то грубая сила и цепкость ума – что всегда привлекает утончённые натуры вроде моей. Потом, они творили со мной чудеса. Эти альфа-литераторы с такой яростью били и терзали тех, кто послабее, что даже во мне, человеке цивилизованном и культурном, нет-нет да и начинали бродить дремучие инстинкты. Хотелось, упав хищными пальцами на клавиатуру, присоединиться к агрессорам и клевать, клевать, клевать, пока жертва не останется без кровинки!..