Порочная игра - страница 25

— На моих каретах нет никаких гербов, мэм. Вас никто не узнает, и вы прибудете домой в безопасности. — Недоверчивое выражение на ее лице не исчезло, и тогда он резко добавил: — Мне не нравится, что вы в такое время будете останавливать кеб. Не откажите мне… хотя бы в этом.

Изо всех сил избегая его взгляда, она ответила ровным голосом:

— Хорошо. Спасибо, милорд.

Порыв поехать вместе с ней и в последний раз попробовать убедить остаться, Вейн придушил в зародыше. Начни он упрашивать, и это сыграет ей на руку. Между ними все кончено.

А впрочем, ничего между ними и не было.

Он вызвал Риверса, чтобы тот проводил гостью. В проеме двери в последний раз мелькнул подол светло-зеленого платья, и дверь захлопнулась.

Вейн вернулся в свою опустевшую спальню, где все еще ощущалось присутствие любимой женщины, а на краю кровати сиротливо лежала одинокая женская перчатка.

Ей пришлось подождать, пока подадут экипаж. Сара поспешно спустилась по ступенькам на первый этаж, не в силах больше оставаться в спальне Вейна. Впрочем, гостиная не принесла покоя в ее мятущуюся душу. Если бы Сара приняла приглашение хозяина и осталась дожидаться его здесь, а не поднялась следом за ним, ее жизнь была бы сейчас совершенно иной.

Хотелось ли ей в действительности всего того, что произошло? Шла ли она в его спальню, понимая в душе, чем это закончится? Какой же глупой, капризной и развратной нужно быть, чтобы не суметь все это предугадать!

Но она чувствовала себя такой защищенной, такой самодовольной и самоуверенной в своей решимости соблюсти супружескую клятву, что сочла себя совершенно неуязвимой для Вейна. Если бы он с самого начала дал ей понять, что собирается ее соблазнить, Сара сумела бы подготовиться и дать ему достойный отпор.

Но Вейн терпеливо ждал, как и полагается настоящему соблазнителю. Он выставлял себя этаким павлином, увлеченным самолюбованием, но он упорно не допускал, чтобы она притронулась к нему, нарочито демонстрировал свое безразличие к ней, умело разжигая в ней страсть. Напряжение достигло своего апогея, но он, вместо того чтобы все сразу разрешить, вовремя отступил. Добил Сару своим фальшивым сочувствием и молчаливым пониманием. Дал ей успокоение, а не унижение. Так, по крайней мере, она тогда думала.

Сейчас она понимала, что он не только надругался над ее телом. Он смял ей сердце, замарал душу, сокрушил гордость. И еще попросил остаться, чтобы продолжить свои издевательства.

Она поддалась искушению, и никогда не сможет этого простить. И никогда не простит саму себя.

Оказавшись в карете, Сара закрыла глаза и откинулась на мягкие подушки, обтянутые голубым атласом. Запах пота после любовных утех вызывал у нее тошноту, и Сара пожалела о том, что не имела возможности хорошенько вымыться перед отъездом.

Как Бринсли отреагирует на ее предательство? Удовлетворенно потрет руки и начнет нетерпеливо ждать банковский перевод, который наверняка придет, несмотря на отказ Вейна от этой договоренности? Или у Бринсли наконец проснется совесть? А может быть, он впадет в ярость от ревности? Ведь когда-то он действительно любил Сару, она это точно знала. Любил так сильно и глубоко, как только мог любить ловелас.

Она часто задумывалась, изменилось бы что-нибудь, родись у нее ребенок? Сара положила ладонь на свой плоский живот. Сара знала, что виновата в бесплодии она. Доказательством тому — малыш Том.

Сара передернула плечами. Что толку рассуждать о прошлом? Надо думать о будущем, а оно очень даже неясное. Надо постараться внести покой в их с Бринсли отношения. Ее прежнее намерение расстаться с ним теперь казалось не очень разумным шагом, потому что сейчас она нагрешила гораздо больше, чем он. Если бы она нашла в себе силы устоять перед Вейном, тогда это поменяло бы все дело.

Но не надо быть такой наивной и надеяться, что Бринсли изменится.

Оставалось теперь только одно — идти по жизни своей трудной дорогой и продавать парфюмерию, чтобы сводить концы с концами. Может быть, хитроумные комбинации Бринсли и принесут когда-нибудь успех. Сара надеялась, что он не станет делать основную ставку на ее тело. Она скорее умрет, чем согласится на такое. Уж лучше униженно вернуться к матери.