Породненные броней - страница 2

Да и дальнейшая военная судьба моя в значительной степени связана с Украиной. В 1943 году, будучи заместителем командира 15-го танкового корпуса по политчасти, я участвовал в боях под Харьковом и был ранен. Случилось так, что наш корпусной медсанбат и армейский госпиталь оказались в угрожаемом районе. И транспорта — никакого. Но местные жители не оставили нас в беде. Они помогли эвакуировать медсанбат и госпиталь в безопасный район. Многие сотни бойцов и командиров спасли от фашистского плена жители Новой Водолаги и окрестных сел. Вечная благодарность и низкий поклон им за это.

…Поезда из Киева до Москвы уже ходили по расписанию. Посчастливилось даже получить плацкартное место. В вагоне, наконец, представилась возможность почитать журналы. Вытащил «Большевик». Листаю страницы, а мысли вертятся вокруг неожиданного вызова в управление кадров. Что ждет меня впереди? Этот вопрос не давал мне покоя весь вечер.

Утром пассажиры прильнули к окнам: не терпелось поскорее увидеть столицу. Не усидел и я. И вот пригороды Москвы. Почувствовал, как наплывает волнение. Последний раз был я в столице тревожной осенью 1941 года. Наша 46-я танковая бригада, ослабленная и обескровленная в оборонительных боях на Западном фронте, однажды ночью прошла по окраине затемненного города на переформирование в район Кубинки. Вот и все «посещение» Москвы. Но дыхание столицы, ее трудовой и боевой пульс мы почувствовали и тогда. Стойкость, мужество ее защитников придавали нам силы, вдохновляли на разгром врага.

На этот раз Москва показалась мне такой же деловой, энергичной и в то же время спокойной.

Без труда отыскал Главное политуправление РККА. В отделе кадров бронетанковых войск сообщили, что мне предлагается должность начальника политотдела 2-й танковой армии.

— По этому поводу, — сказал работник отдела, — мы звонили члену Военного совета армии генерал-майору Латышеву. Он ответил, что знает вас по Волховскому и Ленинградскому фронтам и согласен с вашей кандидатурой.

…С Петром Матвеевичем Латышевым мы действительно не раз встречались на фронтовых дорогах. Я познакомился с ним ранней весной 1942 года на плацдарме, захваченном нашими войсками на берегу Волхова. Отдельная 7-я гвардейская танковая бригада, в которой я служил, совместно с соединениями и частями 2-й ударной армии стремилась не только удержать, но и расширить плацдарм. В то время и прибыл к нам в качестве представителя ГлавПУРККА бригадный комиссар П. М. Латышев.

Бригада вела кровопролитные бои. Приходилось буквально «прогрызать» вражескую оборону, да еще в условиях лесисто-болотистой местности. Зимой еще куда ни шло. Неглубокие болота мороз все-таки сковывал льдом. А весной все вокруг превратилось в жидкое месиво. Не было ни одной дороги с твердым покрытием. Даже «жердевку» невозможно выложить. С большим трудом удавалось найти подходящее место для землянок. Да и в них вода часто доходила до колен. Раненых с переднего края доставляли на сухой островок, где находился бригадный медпункт, на танках и только ночью. Вражеские самолеты висели над нами непрерывно.

Кругом — редкий лес и коричневая, как хлебный квас, непригодная для питья болотная вода. Добыча нормальной воды тоже стала проблемой. Выручала солдатская смекалка. Весной танкисты вели подсечку берез и подвешивала пустые консервные банки, бутылки, а то и каски. Так добывали березовый сок и поили им прежде всего раненых.

Трудности фронтовой жизни наравне со всеми переносил и Петр Матвеевич Латышев. Он оказал нам большую помощь в организации партийно-политической работы, во всем проявлял принципиальность, не боялся сказать правду в глаза, поддержать смелое решение. Косматые брови бригадного комиссара придавали его лицу хмурое выражение, но за этой внешней суровостью, мы знали, скрывалась добрая душа человека внимательного, заботливого, готового поддержать тебя в любую минуту.

В марте противник, подтянув резервы, перешел в наступление и отрезал нас от суши — небольшой полосы твердой земли у реки Волхов. Потом ему удалось отсечь бригаду и от соседней стрелковой дивизии 2-й ударной армии. В этой обстановке ничего другого не оставалось, как совершить прорыв и выйти на сухой участок плацдарма, тем более, что ощущалась острая нехватка боеприпасов и продовольствия. Свои соображения на этот счет комбриг Герой Советского Союза В. А. Копцов и я представили командованию 2-й ударной армии. Однако оно нас не поддержало. Тогда в дело вмешался П. М. Латышев, совершить прорыв разрешили.