Порошок идеологии (сборник) - страница 7

Член комитета уже догадывался об этом посещений. Уже несколько минут стоял он у окна и наблюдал за странным поведением неряшливо одетого типа в длинном пальто с кепкой, надвинутой на глаза. Тип этот, подойдя сначала к подъезду, отошел на ту сторону улицы, оглядел дом со всех сторон, поколебался и потом, видимо, решившись, снова перешел улицу и взялся за ручку двери.

Еще тогда с неприятным чувством товарищ Эн подумал, что этот визит может относиться к нему. Он подумал, что странный тип очень походит на одного из тех шпиков, знакомство с которыми крайне нежелательно для каждого революционера. И он уже наспех обдумывал слова, которые скажет при первом допросе в охранке.

— Марья Петровна, — крикнул он на сообщение хозяйки, — меня нет дома! Я же сказал, что сейчас ухожу. Пусть зайдет в другой раз.

Для всех окружающих товарищ Эн совсем не был членом городского комитета Р.С.-Д.Р. П. Он был бедным студентом, учащимся в университете, живущим на деньги, получаемые от иногородних родных. А потому хозяйка обращалась с ним без всякого особого уважения.

— Чего уж там в другой раз! — проворчала она. — Здесь он стоит, в передней! За долгом, что ли, пришел? Денег опять нет, что ли? Ладно, отбрехаешься! Я впущу?

— Хорошо, впустите, — вздохнул член комитета. Он взглянул вокруг, соображая, что можно успеть уничтожить до обыска.

Подозрительный субъект вошел в комнату и, прикрыв дверь, прежде всего запер ее на два поворота ключа. Потом подошел к столу и снял картуз. Потом осторожно отклеил и положил на картуз свои великолепные усы.

— Товарищ Николай! — ахнул член комитета.

— Так точно! — Николай широко улыбнулся. — Честь имею явиться. Бежал с каторги, прибыл в ваше распоряжение. В городе со вчерашнего дня. Явок нет, потерял связь со всеми. Сначала думал зайти к Петерсу, потом решил прямо к вам. А что, напугал я вас, товарищ?

— Напугаешься! — товарищ Эн устало улыбнулся. — Ну, и везет же вам, товарищ! Говорите, к Петерсу хотели? Что же, ехать бы вам сейчас обратно в Сибирь!

— А что? — удивился Николай.

— Петерс и другие арестованы, явки провалились, — член комитета заходил по комнате. — На квартирах у них, вероятно, засады… Были массовые аресты, мы почти разгромлены, с трудом собираем силы. Я-то пока на свободе, — не знаю, на долго ли. Потому и струхнул немного, увидев вас!

Лоб Николая нахмурился, губы напряженно сжались. Он взглянул на говорящего.

— А в центре, за границей?

— Вы знаете, меньшевики захватили совет партии. Товарищу Ленину замазывают рот!

— А рабочие здесь?

— Наш город всегда будет большевистским, рабочие за большевиков, за группу Ленина. Да здесь другая беда! Революционное движение растет, на заводах стачки, а злободневной литературы не хватает. Скверное положение!

— Плохо шлют из центра? — поднял брови Николай.

— Не то что плохо, а не хватает. Слишком большой спрос у рабочих. Комитет думал организовать местную подпольную типографию. Но теперь, при отсутствии товарищей…

Николай посмотрел ему в глаза.

— Товарищ, скажите, у вас есть для меня срочная работа?

— Срочная работа? — Член комитета улыбнулся. — Работа всегда есть. Да вы это к чему?

— А я к тому, — сказал Николай, вставая, — что я попытался бы наладить вам эту типографию!..

Следующие дни Николай провел в бурных хлопотах. Он налаживал, узнавал, подбирал товарищей. Через два дня он уже делал доклад на собрании работников комитета.

— С типографией дело устроим, — сказал он. — Подобрал товарищей — народ надежный. Но есть обязательные условия.

— Какие? — поинтересовалось собрание.

— Здесь нужна строжайшая тайна. Мы открываем торговое предприятие, типография будет при нем. Места, где находится подполье, не будет знать никто. Литературу будем доставлять куда хотите. Работаем, конечно, до заданиям комитета.

— Хорошо, — задал вопрос кто-то. — А кто будет работать в типографии?

— Во-первых, моя жена, Ольга. — Павлов загнул палец. — Она опытный работник, партийка. Кроме того, у нее ребенок, это будет хорошим прикрытием. Будет числиться женой Вачнадзе, хозяина предприятия. — Это товарищ с Кавказа. Наконец, Василий, рабочий-партиец. Он будет работать в самой типографии. Идет?