Портниха - страница 11

В коробке обнаружился торт, большой и наверняка вкусный. Сразу подумалось, что ни в одиночку, ни вдвоем с Эланой мне такую махину не осилить, а значит нужно вызывать подмогу.

Вынула из сумки телефон, набрала знакомый номер.

— Привет, дорогая, — послышался в трубке звонкий голос моей старинной приятельницы. — Давненько ты мне в такую рань не звонила. Что-то случилось?

— Случилось, Марита. Мне подарили торт. Большой. С желе и без мастики.

— О!.. Сейчас буду!

— И соседа своего захвати.

— Вот еще! Он же съест больше, чем мы с тобой вместе взятые.

— Не жадничай. К тому же, у меня вчера сломалась швейная машина.

— Аа. Тогда ладно.

Они явились ровно через десять минут — моя одноклассница и, по совместительству, хозяйка небольшого цветочного магазина Марита Пэнс и Конор Руби — сапожник, слесарь, электрик и вообще умелец на все руки, чья мастерская расположена через стенку от душистых роз и хризантем Мариты. К их приходу я как раз успела вскипятить воду и заварить чай.

— И откуда же у тебя взялось это чудо кулинарного искусства? — поинтересовалась Марита, разглядывая торт.

— Принесла благодарная заказчица.

— Везет, — вздохнула приятельница. — Мне за мои цветы дают только деньги.

— И иногда по шее, — хохотнул Конор. — Алира, у тебя, говорят, машина сломалась? Если хочешь, я могу ее посмотреть.

— Посмотри, пожалуйста, — кивнула я. — Работы куча, а шить не на чем. Я без нее, как без рук.

— Чай остынет, — заметила Марита.

— Ну и ладно, — отмахнулся мастер. — Холодный выпью.

Он действительно не стал садиться с нами за стол, а вынул из кармана куртки какие-то инструменты и пошел чинить мою капризную технику.

— Знаешь, Лира, ты все-таки дура, — сказала мне одноклассница, наблюдая за тем, как ловко Конор что-то откручивает и подкручивает в швейной машинке.

— Почему это?

— А потому! Посмотри, какой мужик пропадает! Умный, симпатичный, холостой. А уж какие руки у него золотые! К тебе, опять же, давно неровно дышит: то вывеску повесит, то карнизы заменит, машинку, гляди-ка, чинить побежал, даже торт не попробовал. У меня каждый день про твои дела спрашивает. Да и смотрит на тебя, как мой муж на бутылку пива — с нежностью и обожанием. А ты ничего не замечаешь.

— Все я замечаю, — усмехнулась я. — И взгляды, и карнизы. За помощь, кстати, я ему рубашки бесплатно шью. И обрезки отдаю — на ветошь.

— Шла бы ты за него замуж.

— Он меня туда не звал.

— Долгое ли это дело! Если позовет, пойдешь?

— Нет.

— Почему?

— Потому что не хочу я замуж. Уже разок сходила. Хватит.

— Да ладно тебе! Подумаешь, дуралей попался. Не все ж мужчины такие, как твой Ланифи.

— Я в курсе. Но замуж не хочу. Мне, знаешь ли, нравится быть в своем доме хозяйкой и ни перед кем не отчитываться. К тому же, в моем возрасте с мужчинами интереснее дружить, а не кокетничать.

— А интим?

— А что интим? Чтобы он был, нужно обязательно состоять в браке?

Марита хмыкнула, а я сделала глоток чая и на секунду представила себя в роли замужней женщины.

Брр!

Нет уж. Замужем я побывала, и впечатлений от этого мне хватило на всю жизнь.

Марита, конечно, права — всех мужчин под одну гребенку стричь нельзя. Однако экспериментировать с ними не хочется. Хватит с меня экспериментов, их в моей жизни было немало.

С первым мужем мне действительно не повезло. Хотя в том, что наш брак оказался неудачным, была доля и моей вины, ведь я прекрасно видела за кого выхожу замуж и мне ничего не стоило вовсе отказаться от этой авантюры. Впрочем, согласие на свадьбу я давала не столько из-за любви (хотя она тогда тоже имелась), сколько из-за горячего желания сбежать от матери.

К тому же, Грег Ланифи тогда казался мне самым идеальным кандидатом в спутники жизни: красивый, веселый, общительный, творческий, талантливый. Муж — вольный художник-авангардист, что может быть лучше?

Между тем, выходя замуж, я слабо представляла, как именно нужно строить семью. Считала, что все устроится само собой — мы ведь любим друг друга, а это самое главное.

Однако, после свадьбы начались проблемы. Причем, сначала в финансовом плане. Во-первых, Грег категорически отказался искать себе постоянную стабильную работу — он же гений, а значит, будет трудиться только на себя и исключительно тогда, когда к нему снизойдет вдохновение.