Португальская империя и ее владения в XV-XIX вв - страница 25

Длительное соперничество между Момбасой и Малинди в Восточной Африке помогло Португалии установить свою власть на побережье, населенном племенами суахили, ставшими союзником португальцев. Застарелая вражда между заморином Каликута и раджой Кочина помогла португальцам стать твердой ногой в Индии, поддержав раджу против правителя Каликута. Это также обеспечило Португалии устойчивые позиции в торговле малабарским перцем, подобно тому, как соперничество между султанами Тернате и Тидоре позволило ей занять ведущее положение в торговле гвоздикой на Молуккских островах. Ко времени прибытия португальцев на Цейлон «удивительно прекрасный остров» был поделен между тремя слабыми и враждебными друг другу государствами, боровшимися за главенство на острове. Это позволило португальцам довольно легко захватить власть. Ожесточенная вражда между суннитской Турцией и шиитским Ираном, частые войны между мусульманскими и индуистскими государствами Индии также препятствовали эффективному сопротивлению португальской агрессии и экспансии. Ачех и Джохор, самые опасные враги Малакки, часто конфликтовали друг с другом. Нежелание императорского правительства в Пекине иметь какие бы то ни было связи, в том числе и торговые, с «варварами из Западного океана» научились обходить чиновники и купцы прибрежных провинций. Они были заинтересованы в торговле с так называемыми «варварами», пусть и контрабандной. Конечно, португальцы не были им конкурентами, они просто пользовались представившейся возможностью. В этом отношении их дела в Азии напоминают не менее впечатляющие действия испанских конкистадоров в Америке. Падре Хосе де Акоста из Общества Иисуса указывал в 1590 г., что, если бы испанцы не воспользовались враждой между ацтеками и тлаксаланцами в Мехико или соперничеством между единокровными братьями инками Атауальпой и Уаскаром в Перу, «Кортес и Писарро едва ли смогли удержаться на побережье, хотя они были замечательными командирами».

Наиболее поразительной чертой морской империи Португалии, той, которая сложилась к середине XVI в., была ее крайняя разбросанность. На востоке она была представлена цепью фортов и факторий, простиравшихся от Софалы и Ормуза на восточной границе муссонной Азии до Молуккских островов и Макао (1557) на границе Тихого океана. В другой части мира она также простиралась на большие расстояния, имея крепости в Марокко (Сеута, Танжер, Мазаган и др.), несколько факторий и фортов, разбросанных от Кабо-Верде до Луанды (1575) на побережье Западной Африки, острова в Гвинейском заливе и боровшиеся за выживание поселения на побережье Бразилии. Лиссабон имел постоянное морское сообщение с Антверпеном, который был перевалочным центром для азиатских пряностей и других колониальных товаров. Португальцы в больших количествах ловили рыбу на отмелях у Ньюфаундленда, пока их в конце XVI в. не начали активно вытеснять конкурировавшие с ними англичане и уловы резко упали. Среди важных товаров этой широко раскинувшейся империи было золото Гвинеи (Элмина), юго-востока Африки (Мономотапа) и Суматры (Кампар); сахар Мадейры, Сан-Томе и Бразилии; перец с Малабарского берега и из Индонезии; мускатный орех с островов Банда; гвоздика из Тернате, Тидоре и Амбона; корица с Цейлона; золото, шелка и фарфор из Китая; серебро из Японии; лошади из Ирана (Персии) и Аравии; хлопчатобумажные ткани из Камбея (Гуджарат) и с Коромандельского берега. Различные виды товаров Азии или становились в портах континента предметом бартерной торговли, или доставлялись в Лиссабон вокруг мыса Доброй Надежды, где эти товары обменивались в странах Средиземноморья и Северной Европы на металлы, зерно, корабельное имущество, текстиль и другие мануфактурные товары, от которых Лиссабон, будучи нервным центром морской империи, сильно зависел. Перец был главным товаром, импортируемым с Востока, а серебряные слитки – основным экспортным товаром в «Золотом Гоа».

Для того чтобы эти каналы морской торговли от Бразилии до Японии функционировали четко и бесперебойно, требовалось большое количество судов и матросов; и тех и других явно не хватало. Во-первых, как уже говорилось, население Португалии было небольшим, хотя отдельные современные ученые с этим не согласны. По крайней мере, основываясь на результатах переписи 1527 г., которая учитывала число домашних очагов