Пощада за помощь - страница 2

   Водитель "Каравана" оказался очень даже приятным парнем по имени Матвей. Мужчину передернуло от рукопожатия - ладонь молодого человека была ледяной, несмотря на то что он носил перчатки. Аккумулятор и вправду разрядился. У Матвея уже были готовы провода с клещами, не хватало лишь донорского аккумулятора. Сергей все сделал по науке: сперва соединил "плюсы", затем "минусы". Закурил. Уже по-настоящему. Матвей от предложенной сигареты отказался.

   - Давно здесь стоите?

   - Нет. Пару часов как. Вы первый, кто остановился.

   - В гости к кому-то ехали?

   Молодой человек покачал головой.

   - Нет. У нас нет никого в Питере. Вообще мы из Курска. Ехали сюда в поисках... лучшей жизни.

   - Там, в Курске, ее не нашлось?

   - Ну, как сказать. Было неплохо до кризиса. Потом дела не пошли, я послал все к чертям и мы рванули сюда. Да никак доехать не можем.

   Теперь Сергею страстно захотелось узнать, кто это "мы", но разговор тогда бы совсем стал бы напоминать допрос в кабинете следователя. В кабинете с ледяным ветерком в лицо. Сергей поплотнее запахнул пуховик.

   - Ну и погодка. Бр-р. Надеюсь, никто не замерз в машине?

   Сергей не хотел, чтобы слова звучали как вопрос, но Матвей понял, к чему клонит собеседник.

   - У меня дочь. Нет, она... довольно морозостойкая.

   Словно услышав их слова, одна из скользящих дверей отъехала назад, и на улице показалась маленький комок, сверху донизу закутанный в одеяло. Девочка на вид лет 8-9 держала над головой край одеяла, будто прикрываясь от дождя или снега. Сергей невольно посмотрел на небо. Последнее было заволочено тучами, ни единого намека на осадки. Сквозь серую пелену только угадывались лучи солнца.

   Вдруг взгляд серо-зеленых глаз ледяным колышком пронзил голову Сергея до затылка. Нечто подобное он ощутил, когда жал руку Матвея. Тогда ощущение было намного слабее и мимолетнее. Голод, ярость, ненависть к всему сущему - теперь сжигали мужчину изнутри. Чужие, чуждые мысли заполонили черепную коробку и теперь копошились в ней, словно жуки в навозной яме.

   - Анфиса, это дядя Сергей. Он помогает нам с машиной.

   "Здрасте" - тихо сказала Анфиса, едва шевельнув губами, но мужчина все равно ее расслышал. Будто слова возникли в голове. Так бывает, когда понимаешь человека с полуслова, знаешь, что он скажет в следующую минуту. Правда, девочку Сергей никогда прежде не видел. Может быть он просто представил то, что она могла произнести в этой ситуации, а на деле она сказала что-нибудь другое.

   Сергей попытался выдавить из себя приветствие, но слова застряли где-то в глотке. Пепел сам слетал в дрожащей сигареты, не требуя участия курильщика. Матвей сообщил, что попробует завести двигатель, и отошел. Исчезновения собеседника Сергей не заметил. Все его внимание было приковано к стоящей в паре шагов Анфисы. Он старательно всматривался в лицо девочки, не моргая, словно от этого зависела его жизнь. Белизна кожи граничила с фарфором, синюшные губы придавали детскому личику сходство с гжельской росписью.

   Нутро охватили оцепенение и пустота. Холодная дыра всосала в себя боль, неудачи, разочарования. Проблемы в семье остались в галактике далеко-далеко отсюда. Волна облегчения пошла откуда-то снизу, из живота, поднялась в грудь, успокаивая забившееся было сердце, и разлилась по всему телу. Мужчина перестал ощущать холод улицы. Теперь он был готов ко всему, хотя и сам не знал чего ожидать.

   Раздался рокот мотора. Не "Нивы" - "Каравана".

   - Завелась, чёрт ее дери! - раздался радостный крик Матвея.

   - Здорово... - произнес Сергей и осекся. Он подивился, насколько слабым казался сейчас его обычно громогласный голос. Долгое время он работал на стройках, помощником прораба. Его крик слышали даже сквозь шум перфоратора.

   Парень засуетился вокруг, собирая кабели. Сергей лишь сделал шаг в сторону, отстраненно наблюдая за манипуляциями.

   - Ну вот, а ты боялся, - теперь вслух сказала Анфиса.

   Мужчина поежился от ноток досады в ее голосе. Так говорят дети, у которых отобрали желанную игрушку. Ну, вообщем-то она и являлась ребенком. И все равно было тревожно. Сергей слышал истории о том, как прохожих обирали цыганки, вводя жертв в транс. Теперь он сам пережил нечто подобное. Словно уснул в стоячем положении с сигаретой между пальцами. Все видел и осознавал вокруг себя, но ничего не мог поделать. Или не хотел. Его жизнь - холодная помойка, на дне которой копошились бесполезные страдания и переживания. Ради чего сопротивляться? Наверное, с такими мыслями и кончают с собой самоубийцы. Перестают видеть причину, из-за которой нужно делать еще один вдох.