Посланец ночи - страница 13
«И она туда же!»
— …Я уверена, Лариса, ты все драматизируешь, — Додонова старалась говорить как можно мягче. — Может, ты много работала и нужен отдых? Конечно, если ты не хочешь возвращаться к Стацким, поехали ко мне. Я живу одна.
«Какая разница, где ты остановишься? Для мотоциклиста нет запретных зон. Он найдет тебя везде.
Одумайся! Ночной мотоциклист — всего лишь чудовищная фантазия Юлии Шварц.
Зачем я рассказываю о своих страхах? Очень скоро все станут относится ко мне, как к в Веронике…
— … Лариса, я приглашаю тебя в ресторан. И забудь раз и навсегда о мотоциклисте и таинственных знаках.
После ее слов, спокойных и ласковых, белая полоса тумана на некоторое время закрыла собой ночного мотоциклиста.
— …Лариса! — воскликнул Анатоль. — Как ты нас напугала! Исчезла, не предупредив никого. Мы собирались искать тебя. Он крепко прижал ее к себе.
«Как же хорошо, когда есть человек, который по-настоящему любит тебя, — подумала девушка. — Что еще нужно для счастья?»
— Куда ты ходила?
— Я была у подруги.
— Ты никогда не говорила, что у тебя в Святограде есть подруга.
— Это писательница Светлана Додонова. Она работает в «Витязе».
Анатоль ничего не сказал, только снова сильно сжал в объятиях невесту.
— Я должна тебе кое в чем признаться… Я очень боялась ночного мотоциклиста, его возвращения… — Лариса готова была разрыдаться и не могла продолжать.
— Милая, что ты! Зачем так… Успокойся.
— А теперь я знаю: его не было. Это выдумки одной сумасшедшей писательницы…
— Дорогая, когда ты так внезапно исчезла, я… перепугался и понял, что не смогу жить без тебя. Мы прямо сейчас поедем в ЗАГС и зарегистрируем брак.
— Прямо сейчас?.. Но мы хотели свадьбу…
— Свадьбу можно устроить позже в Москве.
Впервые за долгое время Лариса ощутила, как огромное ласковое море с головой накрывает ее, переполняя теплом и радостью. Совсем немного, и она станет женой Анатоля. И главное: н и к а к о г о м о т о ц и к л и с т а н е т!
Поездка в ЗАГС, регистрация брака заняли менее двух часов. Когда счастливые молодожены вернулись в особняк, они увидели у ворот мать Анатоля.
Ее лицо было бесстрастным, она отдавала служанке распоряжения.
— Поздравьте нас, мы теперь муж и жена, — сказала Лариса.
— Поздравляю, — сухо ответила Нина. — Не забудьте, через полчаса ужин.
Настроение девушки стразу упало.
— Твоя мать, Анатоль, как будто не рада?
— Да нет же, дорогая, она рада. Просто она из тех людей, кто никогда не дает волю эмоциям. Ну а теперь, мы в последний раз идем каждый в свою комнату.
Лариса улыбнулась. До чего ей хорошо! Она жена Анатоля и никакого мотоциклиста нет.
Дверь ее комнаты. Она уже собиралась повернуть ручку, как вдруг что-то цепкое впилось ей в плечо. От боли Лариса вскрикнула.
— Тише! — раздался голос Вероники.
Сестра Анатоля втолкнула Ларису в комнату. Та увидела, что глаза Вероники блестят еще сильнее, и она пугливо озирается по сторонам.
— Тише! — повторила Вероника. — Ничего не говори! Ты смелая! Смогла убежать! Но зачем ты пришла обратно?
— Вероника…
— Ничего не говори! Но знай, мы все в опасности… Запомни, он не оставит в покое ни меня, ни тебя!
— Кто он?
— Ночной мотоциклист!
— Вероника, его нет! Нет! — отчаянье пробуждалось в Ларисе с новой силой.
— Он существует, Лариса. И ты это знаешь также хорошо, как и я. Все остальные просто нацепили на себя розовые очки… Шаги! Слышишь шаги?!! Он идет за нами.
Вероника исчезла, но продолжали звучать ее слова: «Он существует, Лариса!.. Все остальные просто нацепили на себя розовые очки».
Шаги приближаются… В комнату вошел Анатоль.
«Какая же я дура! Верю бессмысленной болтовне Вероники».
— Дорогой, мама сказала ужин через полчаса…
— А просто так к собственной жене я зайти не могу?
— Можешь! Конечно, можешь!
Он взял ее за руки:
— Я не узнаю тебя. Ты здесь и как будто далеко…
«Проклятый мотоциклист!»
Сколько времени они стояли держа друг друга в объятиях! Наконец Анатоль сказал:
— …Нам пора. Мама ждет.
…Лариса надеялась, что сегодня за столом будет совершенно иная обстановка: веселье, улыбки; все-таки они с Анатолем официально стали мужем и женой. Но нет, тоже тягостное молчание. Когда пили чай, Анатоль как-бы невзначай обронил: