Посланец ночи - страница 22
— …Нет, мне такая жизнь непривычна. Уеду куда-нибудь. Хоть к дикарям в Папуа — Новую Гвинею.
«…языки красного пламени пожирают больничный сад…»
— Что вы сказали?
— Нет, ничего. Мне приснился пожар.
— Пожар? Говорят, это к удаче.
— Никогда не верила в приметы.
Людмила поднялась с кушетки. Наваждение прошло. И опять ее взгляд упал на стол, где лежала книга.
— Виталий, вы читали рассказы Юлии Шварц о ночном мотоциклисте?
— Да. Давно.
— И что вы думаете об этой книге?
— Я стараюсь поменьше думать о таких вещах. Кстати, вы у нас недавно, и, наверное, не знаете, что в городе появилась даже политическая партия ночного мотоциклиста.
— ?!!
— Она ставит своей задачей победить на предстоящих выборах в местное самоуправление.
— Какая глупость!
Санитар пожал плечами.
— Ну, хорошо, идите. Да, как там больная из десятой палаты?
— Лариса Антонова? Нормально! Она сейчас стала тихая.
Людмила осталась одна. Хоровод мыслей проносился в ее голове, постоянно возвращая к странному «творению» Юлии Шварц. Как же получилось, что женщина с явно больной психикой, смогла завладеть чувствами стольких людей? Партия ночного мотоциклиста… Смешно!
Нет, это не смешно! Когда-нибудь фарс обернется трагедией.
Она разожгла камин, устроилась возле него в большом кожаном кресле, с удовольствием наблюдая, как потрескивают дрова. «Молодец главврач, придумал здесь сделать камин. Это успокаивает нервы…»
Огонь весело играл, однако в веселости той вдруг появилось что-то странное… Людмиле показалось, что маленький камин стал тесен для огня.
Пляшущие языки красного пламени разрастаются и разрастаются и вот…
о н и у ж е п о ж и р а ю т б о л ь н и ч н ы й с а д!
— Книга! — решила врач. — Дело в книге. Надо уничтожить саму идею, источник зла!
Людмила схватила книгу Юлии Шварц и швырнула ее в камин, «Ну давай!
Давай!» — мысленно говорила она, видя, с какой неохотой огонь пожирает страницы.
«Наконец-то! Теперь можно спокойно посидеть в кресле».
«…И чего ты добилась? Семена страшного растения уже разбросаны повсюду. Убийца на мотоцикле пробьет любую стену и превратит Святоград в ад!
А что можешь ты? Ты даже не в состоянии вылечить собственную пациентку Ларису Антонову!»
«Не в состоянии?!..»
Людмила поднялась, быстро вышла в коридор. Палата номер десять! Здесь находится Лариса Антонова… Врач подошла к палате, открыла окошко. Больная сидела к ней спиной, низко опустив голову. Людмила знала, что вот так, в полной отрешенности, Лариса проводит уже несколько дней. Она не буйствует, она полностью ушла в себя.
Но хорошо ли это? Сумела ли больная хоть немного освободиться от наваждения?
Плечи Ларисы слегка задрожали. Она будто бы спиной ощутила на себе взгляд врача.
«Что я делаю? — сказала себе Людмила. — Надо либо уйти отсюда, либо войти к ней и поговорить».
Но дрожь Ларисы невольно передалась и ей… Не утихающая дрожь в руках и ногах. Внезапно врач увидела, что в комнате Антоновой дрожит все: кровать, стол, шкаф.
Людмила хотела поскорее вернуться в свой кабинет, но, почему-то, не могла сдвинуться с места и продолжала зачарованно наблюдать за Ларисой.
Возникло непонятное предчувствие страшной беды…
— Правильно чувствуешь! — не оборачиваясь, расхохоталась Лариса грубым мужским голосом. — Ты не сможешь остановить мотоциклиста!
Врач захлопнула окошко. А вслед неслось: н е с м о ж е ш ь о с т а н о в и т ь н о ч н о г о м о т о ц и к л и с т а…
«Людмила, опомнись, больная не произносила ни единого слова!»
— Людмила Михайловна, вам нехорошо? Вы бледны.
Это снова был Виталий. Высокий, толстый санитар улыбался ей добродушной улыбкой.
— Я просто устала.
…п р е д ч у в с т в и е с т р а ш н о й б е д ы…
— Смотрите лучше за больной из десятой палаты, Виталий.
Светлану Додонову разбудил телефонный звонок. Взглянув на часы, она обнаружила, что еще только семь утра. Девушка мысленно отругала себя, что не отключила вечером аппарат. Нет покоя ни днем, ни ночью. Все чего-то хотят, всем от нее что-то надо.
— Алло! — сонным голосом произнесла Светлана.
— Это самая лучшая писательница в России?
Конечно, на проводе Виктор, черт бы его побрал! Как он вообще смеет звонить после вчерашнего?