Посланники магии - страница 34

С этими словами король решительно зашагал к выходу, Фельджин, Джейрен и Иан последовали за ним. Оглянувшись у порога, Осфонин едва не расхохотался: светящиеся шары разлетелись, подобно разбившейся люстре, и растворились в воздухе, приводя в ужас кайтскую делегацию. Смертельно перепуганные люди бросились врассыпную и прижались к стенам, боясь, что дьявольская магия затронет их каким-нибудь образом.

— Думаешь, тебе поверили? — шепотом спросил у Джейрена Фельджин, когда они проходили по коридору.

Тот лишь цинично усмехнулся в ответ.

— Тебе лучше не встречаться с Атайей, пока эти мерзавцы не уберутся, — продолжил мысль Фельджин. — Этот капитан при малейшей возможности будет следить за тобой.

Принц придвинулся ближе к Джейрену и едва слышно, чтобы не уловил Иан, добавил:

— Если ты, конечно, сможешь прожить без нее целых семь дней.

— Постараюсь. Кроме того, если все пойдет так, как я запланировал, скоро у меня появится возможность проводить с Атайей достаточно много времени. — Джейрен довольно улыбнулся. — Очень много времени.

Воинов кайтской гвардии разместили в сторожевом домике, в то время как для лорда Джессингера и принца Николаса — на случай если он объявится — отвели более комфортные места — комнаты в гостевой части замка. Двое из членов делегации отправились спать не сразу, задержавшись во внутреннем дворе, чтобы обсудить состоявшийся в тронном зале разговор. Они беседовали очень тихо, дабы рэйкские стражники, ожидавшие неподалеку, не услышали, о чем идет речь.

— Чертов Маклауд лгал нам, я уверен в этом. И глазом не моргнул, будь он проклят, — процедил сквозь зубы капитан.

С каждым словом на морозном воздухе из его уст вылетало облако пара. Казалось, если бы сейчас ему предложили исполнить заветное желание, Парр, не задумываясь, выпалил бы, что больше всего на свете хочет увидеть перед собой насаженную на штырь голову Джейрена.

Лорд Джессингер нерешительно кашлянул.

— Будьте осторожны. Этот человек — сын герцога и, что еще опаснее, колдун. С таким врагом не так-то просто справиться.

— Но, держу пари, ему известно, где скрывается Атайя! Не удивился бы, если бы узнал, что она где-нибудь поблизости, — бросил Парр, осматривая возвышавшуюся рядом крепость. — Если это не так, то куда, скажите на милость, так быстро исчез принц Николас?

— Потише, капитан, — предупредил лорд, хмуря брови, но его слова, как обычно, прозвучали слишком мягко. — Не очень-то мудро рассуждать вслух о действиях принца.

— Это, черт возьми, гораздо лучше, чем не иметь никакого мнения ни по одному вопросу! — резко ответил Парр, но тут же понял, что допустил ошибку: нельзя позволять себе резкостей в разговоре с советником Дарэка! Подобная неосторожность может в дальнейшем дорого стоить. — Примите мои извинения, милорд. Просто я очень нервничаю.

Джессингер лишь сконфуженно махнул в ответ рукой.

— Не понимаю, почему вы так одержимы идеей разыскать принцессу? Согласитесь, если бы не Атайя, вы до сих пор находились бы в подчинении у Тайлера Грайлена и оставались лейтенантом.

Парр окинул Джессингера злобным взглядом.

— Одержим? — повторил он раздраженно. — Да как вы можете спрашивать меня об этом? Атайя — колдунья! Это обстоятельство само по себе является страшным преступлением, даже если бы ее магия не убила Кельвина. А тот факт, что она отказалась принять любезно предложенный Вэнтаном обряд отпущения грехов, говорит о ее полном безумии.

Джессингер устало вздохнул.

— Гм-м… Может, вы и правы…

— Я не могу вернуться в Кайт ни с чем, милорд. Я должен хотя бы узнать что-нибудь важное. Добиться нынешнего звания мне стоило немалых усилий. Я очень старался, и король заметил это. Он возложил на меня огромную ответственность, и я не имею права подводить его. У меня много амбиций, и я не вижу в этом ничего плохого.

— Уже поздно, капитан. Я, пожалуй, пойду спать. Мы должны постоянно быть начеку, поэтому необходимо набраться сил. Спокойной ночи.

В сопровождении бдительного стражника гвардии Осфонина Джессингер отправился в ту часть замка, где обычно селили гостей. Капитан задумчиво зашагал по двору в направлении сторожевого домика, под ногами, подобно гравию под копытами лошадей, хрустел свежевыпавший снег. По пути он сорвал сосульку с крыши конюшни и принялся вертеть ее в руках.