Последнее слово техники - страница 13

– Итак, история, – сказал пришелец, откидываясь к спинке стула. – Давным-давно по ту сторону гравитационного колодца, очень далеко отсюда, была волшебная страна, где не знали ни королей, ни законов, ни денег, ни нищеты, но все жили как принцы, вели себя достойно и ни в чем не испытывали нужды. Люди эти жили в мире, но томились от скуки – так случается в любом раю по прошествии какого-то времени. А потому они стали отправляться с благотворительными миссиями, с филантропическими визитами в менее процветающие, так сказать, края. И они всегда пытались облагодетельствовать тех, кого посещали, самым драгоценным из даров – знанием, информацией, стараясь распространить ее как можно шире, потому что это были странные люди: они презирали чины, ненавидели королей… и любую иерархию… даже этнархов.

Молодой человек слабо улыбнулся. То же самое сделал и этнарх, затем отер лоб и чуть подался назад, словно устраиваясь поудобнее на кровати. Сердце его все еще колотилось.

– Так вот, некая сила грозила уничтожить плоды их филантропии, но они оказали ей сопротивление и одержали победу, став еще сильнее. Не будь в них полного равнодушия к власти ради власти, они страшно испугались бы, а так испугались лишь чуть-чуть: вполне естественно, поскольку власть их стала громадной. Им нравилось использовать свою власть, вмешиваясь в жизнь обществ, которые, по их мнению, могли от этого выиграть. А один из самых действенных способов такого вмешательства – налаживание связей с местной элитой… Многие их посланцы стали врачами у популярных вождей. Употребляемые ими лекарства и способы лечения казались волшебными сравнительно примитивным народам, и у самых выдающихся и гуманных вождей появлялось больше шансов на выживание. Эти люди предпочитают действовать именно так – предлагая жизнь, а не принося смерть. Можешь называть их мягкотелыми, ведь они не любят убивать, – и, наверное, они согласятся с тобой. Но они мягкотелы, подобно океану, а спроси у любого моряка, так ли безобиден и ничтожен океан.

– Да, я понимаю, – сказал этнарх, подвигаясь еще немного назад, подтыкая себе под спину подушку и проверяя, далеко ли до той части изголовья, где спрятан пистолет. Сердце его чуть не выпрыгивало из груди.

– Есть у этих людей и еще кое-что, еще один способ нести жизнь, а не смерть. Вождям некоторых обществ, не достигших известного технологического уровня, они предлагают то, чего не дают ни власть, ни деньги, – лекарство от смерти. Возвращение молодости.

Этнарх уставился на молодого человека – его страх сменился любопытством. О чем это он говорит? Не об омоложении ли?

– Ага, наконец-то схватываешь, да? – улыбнулся молодой человек. – Верно. Речь именно о том, чему подвергся ты, этнарх Кериан. О том, за что ты платил весь последний год и обещал платить не только платиной. Помнишь?

– Я… я не уверен.

Этнарха одолевали сомнения. Краем глаза он видел доску в изголовье, за которой лежал пистолет.

– Ты обещал прекратить убийства в Юрикаме, помнишь?

– Возможно, я говорил, что пересмотрю нашу политику сегрегации и переселения в…

– Нет. – Молодой человек взмахнул рукой. – Я говорю об убийствах, этнарх. Поездá смерти, помнишь? Поезда, за последним вагоном которых тянется газовый шлейф.

Рот молодого человека искривился в ухмылке, он покачал головой:

– Ну как, освежил память? Или еще нет?

– Понятия не имею, о чем ты, – сказал этнарх.

Ладони его вспотели, стали холодными и скользкими. Он потер их о простыню – если удастся схватить оружие, оно не должно выскользнуть из руки. Пистолет пришельца по-прежнему лежал на изножье.

– А я думаю, что имеешь. Даже точно знаю.

– Если сотрудники службы безопасности допускали злоупотребления, будет проведена тщательная…

– Мы не на пресс-конференции, этнарх.

Молодой человек чуть откинулся назад, отдалившись от пистолета. Этнарх напрягся, его пробрала дрожь.

– Проблема в том, что ты заключил сделку, но не стал выполнять ее условия, – продолжил незнакомец. – И я прибыл сюда, чтобы применить санкции. Тебя предупреждали, этнарх. То, что дано, может быть отобрано.

Он подался еще немного назад, оглядел темное помещение и, сомкнув пальцы на затылке, кивнул этнарху: