Последнее задание Гвенди - страница 2
Вместо того, чтобы махать, она кричит: «Мы любим вас, и мы благодарим вас! Это ещё один шаг к звёздам!».
Воодушевляющие возгласы и аплодисменты удваиваются в силе. Кто-то кричит: «Гвенди в президенты!». Некоторые в толпе подхватывают этот лозунг, но не так уж и много. Она, конечно, популярна, но не настолько, особенно точно не во Флориде, штат, который опять остался красным за последние общие выборы.
Команда покидает здание и залезает в трёхвагонный трамвай, который доставит их к тяжеловесному «Орлу». Гвенди приходится выгибать шею до самого предела своего уплотнённого воротника чтобы увидеть верхушку ракеты. «Неужели я действительно отправлюсь на этой штуке?» - спрашивает она у себя, и уже не в первый раз.
В сиденье рядом с ней биолог с песочным цветом волос наклоняется к ней. Он говорит низким мурлычущим голосом. «Всё ещё есть время, чтобы отступить. Никто о тебе даже плохо не подумает»
Гвенди начинает смеяться, но смех у неё нервный и пронзительный: «Если ты, действительно, в это веришь, ты должно быть веришь и в Санта Клауса, и в зубную Фею».
«Вполне справедливо» - отвечает он – «но не так уж и важно, что подумают люди, если у тебя есть хоть какое-то сомнение, что тебя ждёт, и ты вдруг начнёшь паниковать и кричать: «Подождите, остановитесь, я передумала», когда двигатели загорятся, лучше отмени всё сразу сейчас. Потому что как только двигатели запустятся, уже ничего будет изменить нельзя, и никому не нужен политик-паникёр на борту, да и миллиардер-паникёр – тоже». Он смотрит на вагон впереди их, в котором человек наклоняет своё ухо, чтобы расслышать электронный голос командира. В своём белом гидравлическом костюме, у этого человека есть определённое сходство с Пиллсбэри Доубоем.
Трёхвагонный трамвай начинает катиться. Мужчины и женщины в рабочих комбинезонах аплодируют команде по пути. Гвенди кладёт белый чемоданчик и держит его крепко между ног. Теперь она может махать.
«Со мной всё будет в порядке». Она полностью в этом в этом не уверена, но говорит сама себе, что она должна такой быть, просто должна. Из-за белого чемоданчика. Проштампованные высокие красные буквы на обеих сторонах маленького чемодана гласят «СЕКРЕТНЫЙ МАТЕРИАЛ»
«А что насчёт тебя?» - спрашивает она у биолога.
Тот улыбается, и Гвенди осознаёт, что она не помнит его имени. Он был её партнёром по тренировке за последние четыре недели, только несколько минут назад они проверяли друг у друга костюмы прежде, чем покинуть зону ожидания, но она всё же не помнит его имени. Это настоящее НГ, как бы сказала её мама в преклонном возрасте, т.е. – нехорошо (NG = no good – нехорошо ().
«Со мной всё будет в порядке, это будет моей третьей поездкой, и когда ракета начнёт подниматься, и я буду ощущать на себе действие силы тяготения, оказывающей давление на меня? Говоря за самого себя, это лучший оргазм, который такой мальчик как я только способен испытать».
«Спасибо что поделился этим откровением», - отвечает Гвенди. «Я позабочусь о том, чтобы оставить эту твою реплику в моём ближайшем отчёте оставшимся на планете. Она, конечно же, помнит, что планета называется Земля, но всё же как зовут биолога?
В кармане своего джемпера у неё лежит блокнот со всякого рода полезной информацией, не говоря уже о специальной закладке в нём. Имена всех членов экипажа находятся в нём, но сейчас они никак не может до него добраться, а даже если и могла бы, это скорее всего, даже почти наверняка вызвало бы подозрения. Гвенди возвращается к технике, которой научил её доктор Амбросс. Она не всегда срабатывает, но в этот раз успешна. Мужчина, сидящей рядом с ней высокий, с квадратной челюстью, голубоглазый и с волосами песочного оттенка, женщины думают, что он «горячий» мужчина. А что у нас горячее? Огонь горячий. Если ты дотрагиваешься до огня, то можешь получить ожог. Да, Бёрн её имя. (Burn – ожог, Bern – имя – прим. Переводчика). Бёрн Стейплтон. Профессор Бёрн Стейплтон, который одновременно также является майором в отставке.
«Пожалуйста, не надо, - отвечает Бёрн. Гвенди почти уверена, что сейчас он имеют в виду свою метафору с оргазмом. С её краткосрочной памятью пока что всё в порядке. Ну, по крайней мере, всё не слишком плохо.