Последние каникулы - страница 5

— Отец — это хорошо… Коля Груднев побежал своего встречать. Но это хорошо, когда он есть. А мне безразлично, мама рассталась с отцом, когда мне было семь лет. Потом они пытались наладить, вернее, отец пытался, но ничего не получилось. Даже теперь я толком не знаю, почему они расстались… Вскоре мама замуж вышла за военного летчика, и отец даже писем не присылал. А когда отчим разбился, он приехал.

— Ты разговаривал с ним?

— Нет. Я ушел из дому. Может, даже месть была, не знаю.

— Месть отцу?

— Я ведь помню, как завидовал пацанам, у которых были отцы… В школе один гаденыш издевался, был старше меня и вечно — со своими «мальчиками». Я ничего не мог сделать, я превратился в жалкое существо, в самого несчастного школьника на свете. Потом он бросил школу и куда-то исчез — говорили, подался на стройку, где-то под Ленинградом. Я долго его не видел. А сегодня встретились — маленький, хилый, без слез не взглянешь…

— Ты считаешь, отец мог вступиться за тебя?

— В том-то и дело, что не мог, он мне был нужен для другого…

К ним подбежал Володя Дубинский, попросил тренера, чтобы тот разрешил ему посекундировать Бардина, но Виктор Кузьмич отказал — у Бардина сложный противник.

— Все, пора, — сказал он Федору. Перекинул полотенце через плечо и пошел по проходу. Федор двинулся за ним и неожиданно увидел Митько, а рядом с ним — кто бы мог подумать! — пристроился Арик. Оба молчали, смотрели на сцену.

— Твой Митько! — шепнул Дубинский.

Федор хотел пройти мимо, не собираясь разговаривать с противником до боя, — все слова в такую минуту покажутся фальшивыми, кроме того, Митько — признанный лидер, и, разговаривая с ним, ты себя почувствуешь так, будто просишь в долг. Но Митько сам повернул голову и посмотрел на Федора. Его продолжительный взгляд был внимательным и чуть-чуть насмешливым. Легонечко задел коленом Арика, тот встрепенулся и тоже посмотрел на Федора. И сострадательно произнес:

— Шел бы ты домой, Федя, а то мне страшно за тебя.

Митько смотрел на него, потом переводил глаза на Федора, и было видно, как в этих глазах вспыхивали радостные огоньки. В Опалеве росла ненависть к Арику: раньше этот удалец сам расправлялся с теми, кто послабее, а теперь находил самых сильных и грозил уже не своими кулаками.

— Ринг покажет, — сказал Федор и сразу возненавидел себя за эти слова, потому что все-таки поддался на провокацию.

— Можно и вне ринга попробовать, — засмеялся Митько.

— Вне ринга попробовать, ох-хо! — бесстыдно веселился Арик, восхищенный ответом своего кумира.

— Вне ринга пробуют только петушки и хулиганы, — сказал Федор. — Особенно когда кучей на одного.

— Неужели? — сделав серьезную мину, поинтересовался Митько. Арик высокомерно вскинул глаза, и Опалев почувствовал, что этот посторонний в одно мгновение разрушил их с Митько товарищеские отношения.

«Надо выиграть! Только так можно заставить поджать хвост этого подлипалу. Если проиграю, то проиграю уже не одному, а сразу двоим: и Митько, и Арику».

Федор взглянул на ринг и двинулся к раздевалке. До боя оставалось пять пар, надо начинать разминку. В левую дверь с коричневой сумкой через плечо вошел Митько. Его и сюда сопровождал Арик.

Переодеваясь, Федор замечал, что на него поминутно взглядывает Арик, будто шпионит, стараясь не пропустить ни одного движения своего подопечного. Каждый раз при этом он делился своими наблюдениями с Толиком Митько, пока тому не надоело, и он, небрежно взмахнув рукой, оттолкнул Арика.

Федор усмехнулся, поняв, как сложна роль у подлипалы, и отошел в дальний угол. Он готовился к своему очередному бою, он верил в успех, в свою победу. Шуточное ли дело — он готов выйти против одного из сильнейших боксеров страны! А ведь совсем недавно, каких-нибудь три года назад, он думал о себе, что родился неумехой и трусом. Этому было много подтверждений: в ясельном возрасте любой карапуз мог отнять у Феди погремушку, в детском саду не только мальчишки, но и девчонки частенько поколачивали Федю за то, что он всегда один: ни с кем не играет, не бегает, не дерется, сидит в уголочке и дрожит, будто замерзает, а если не дрожит, то держится за руку воспитательницы и ходит с ней, как привязанный.