Последние Врата - страница 11
— Глюмы не сражаются, а жалят, как змеи! — раздался полный презрения голос. — Все, хватит веселья! Бросайте оружие, недомерки, если не хотите сейчас подохнуть. Эй, Банчю, отойди от них.
Прихрамывая на кровоточащую ногу, скрэб - стражник отступил. Бурунькис и Капунькис остались одни в центре тесного круга. Со всех сторон — кровожадные ухмылки, недобро сощуренные глаза. Карлики не спешили нападать, предоставляя беднягам время на то, чтоб осознать свое ужасное положение. Рядовые скрэбы поигрывали дубинами, а гвардейцы даже не вынимали мечи из ножен, прекрасно понимая свое превосходство над глюмами.
— Кто такие и что вынюхивали у нашего лагеря? — спросил офицер, остановивший сражение.
— Да уж, мы не зеленомордые уроды, — ответил Капунькис. — Не спеши радоваться: за нас скоро отомстят...
Скрэбы вокруг заржали, а офицер презрительно скривился:
— Кому нужны два глюма?! Кто станет защищать такую мелкоту? Но я жду ответа на мой вопрос: зачем вы напали на стражника и почему с оружием?.. Я лишь однажды видел глюмов при оружии: один пытался напугать нас грохотом, а другой размахивал игрушечным молотком...
— Так это вы от страха позеленели? — ехидно спросил Бурунькис.
Офицер от злости заскрежетал зубами, а со всех сторон послышались крики:
— Прикончить их! Да заставить помучиться перед смертью!
— Позволь, я переломаю наглым недомеркам ноги, — выдвинулся вперед гвардеец Лонг. — А потом мы насадим их на палки и зажарим на медленном огне.
Капунькис, заслышав про огонь, вздрогнул и в панике выкрикнул:
— За это вас самих зажарят на костре!
Скрэбы еще громче рассмеялись, а Лонг спросил, перекрикивая шум:
— И кто же возьмется жарить скрэба?
— Наша... наши...
— Солдаты - глюмы! —- выручил братца Бурунькис. — Теперь у глюмов есть своя армия. А нас послали в разведку, но теперь, должно быть, уже ищут. Так что всем вам конец!
— Скорее разрушится Большой Мидгард, чем у глюмов будет своя армия, — давясь смехом, сказал Лонг.
Офицер махнул рукой:
— Кончайте уродов!
Зеленошкурая толпа всколыхнулась, кольцо стало сжиматься.
Бурунькис плотнее прижался к братцу, Капунькис затравленно оглянулся и всхлипнул:
— И даже с Генрихом не попрощались...
Он вытянул руку с мечом в наивной попытке удержать врагов на расстоянии, и вдруг на его руке что-то ослепительно вспыхнуло.
— Капунькис, покажи им кольцо! — вскрикнул Бурунькис. — Скорее, вдруг в нем магия!
Он вытянул руку с мечом в наивной попытке удержать врагов на расстоянии, и вдруг на его руке что-то ослепительно вспыхнуло.
Капунькис поспешно перебросил меч в левую руку, вскинул над головой правую. Он расставил пальцы так широко, чтоб все увидели кольцо герцога.
— Слово власти, это, как его... — малыш замялся.
— Тчаквото, подсказал Бурунькис.
— Верно, Тчаквото! Слово силы — Эмдаль, слово рода — Куанту! — выкрикнул Капунькис скороговоркой.
В следующее мгновение произошло то, чего братья ожидали меньше всего. Гвардеец Лонг вдруг побледнел, челюсть у него отвисла.
— Герцог! — выдохнул он растерянно, но в следующую секунду совладал с собой и, выхватывая меч, заорал что было мочи:
— Анахвачи Куанту! Анахвачи Куанту!
Этот крик подхватили несколько других скрэбов, в том числе раненый Банчю. В рядах карликов началась толкотня, а Лонг, внезапно повернувшись к глюмам спиной, расставил руки, преграждая своим сородичам путь:
— Назад! — рявкнул он. — Прочь!
Но толпа продолжала напирать, над головами взмыли дубины, одна из них оцарапала Лонгу плечо. И тогда гвардеец-скрэб, выкрикнув, точно заклинание: «Анахвачи Куанту!», замолотил по зеленошкурой массе мечом.
Лесная тишина взорвалась от криков, воплей, проклятий. Скрэбы забыли о глюмах и принялись избивать друг друга.
— Бежим! — крикнул Бурунькис. Капунькис кивнул, и глюмы сломя голову помчались через просветы в рядах сражающихся.
Давно остался за спиной шум битвы, никто не думал преследовать беглецов, но глюмы остановились лишь тогда, когда сил больше не осталось.
— Ловко мы провели скрэбов, — задыхаясь, прохрипел Капунькис и повалился спиной на листья. — А я решил было, что пришло время нам отправиться в Глюмхейм.