Последний бастион - страница 8
Феллон покачал головой.
— Если вас интересует это чудовище, отправляйтесь сами…
— Я так бы и поступил, если бы не цвет моей кожи. Его замаскировать невозможно. — Мжипа схватил Феллона за руку. — Итак, мой дорогой Феллон, не говорите, что вы не возьметесь за это.
— А зачем? Быть четвертым в партии бриджа с этими исчезнувшими?
— Нет, узнать, что произошло. Ради бога, неужели вы оставите землян во власти этих дикарей?
— Это зависит от того, что это за земляне.
— Но ведь они принадлежат к нашей расе…
— Я склонен судить о разумных существах по их личным качествам, — парировал Феллон, — независимо от того, руки у них, хоботы или щупальца. И думаю, что это более цивилизованный взгляд, чем ваш.
— Ну, что ж, вероятно, не стоит больше взывать к расовой солидарности, но когда вы явитесь за очередной дозой лонговита, не удивляйтесь, если не застанете меня.
— Я могу купить лонговит на черном рынке.
Мжипа тяжело посмотрел на Феллона:
— Как вы думаете, сможете ли вы раздобыть лонговит, если Чабариан узнает о некоем шпионе Камурана из Квааса?
— Я… я не понимаю, о чем вы говорите, — пробормотал Феллон, всем существом чувствуя, как ледяной холод пополз по его спине.
— О, вы понимаете. И не надейтесь на мою скромность.
— Так чего же стоят эти ваши разглагольствования о доме землянина?
— Мне это не нравится, но вы не оставляете мне другого выхода. Невелика потеря для человеческой расы, к тому же вы роняете наш авторитет в глазах туземцев.
— Почему же вы обратились ко мне?
— Потому что при всех недостатках вы единственный человек, способный выполнить эту работу, и я, не колеблясь, заставлю вас сделать это.
— Но я не смогу это сделать без маскировки.
— Я снабжу вас всем необходимым. А теперь я возвращаюсь к Фредро сообщить о вашем согласии. Или я должен поведать министру Кира о ваших встречах с этой змеей — Квейсом из Бабаала? Что же предпочесть?
Феллон поднял на консула налитые кровью глаза.
— Можете ли вы снабдить меня какой-нибудь информацией? Планом помещения, например, или описанием обрядов ештитов?
— Нет. Кажется, неофилософы знают — или думают, что знают, — кое-что об устройстве здания, но среди моих знакомых нет ни одного приверженца этого культа. Вам придется раскапывать это самому.
Феллон с минуту помолчал. Затем, предупреждая намерение Мжипы вновь пустить в ход красноречие, выругался:
— О дьявол! Вы победили, будьте вы прокляты! Давайте кое-что выясним. Кто же эти трое исчезнувших землян?
— Первым пропал Лаврентий Боткин, автор научно-популярных книг. Он отправился вечером на городскую стену и не вернулся.
— Я читал что-то об этом в «Рашме». Ну, продолжайте.
— Вторым был Кандидо Соарес, инженер-бразилец, затем — американец Адам Дейли, управляющий фабрикой.
— Есть ли у вас какие-нибудь предположения? — спросил Феллон.
— Все они имели отношение к технике.
— Может, кто-нибудь с их помощью пытается создать современное оружие? Такие попытки уже предпринимались, вы знаете.
— Я думал об этом. Я помню, например, вашу авантюру.
— Ну, Перси, кто старое помянет, тому глаз вон.
Мжипа продолжал:
— Но это было до того, как ввели псевдогипноз. Если бы это происходило несколькими десятилетиями раньше… Во всяком случае, эти люди не выдадут никаких знаний — даже под пыткой, — так же как вы и я. Туземцы понимают это. Разыскав этих людей, мы отыщем и причину их похищения.
ГЛАВА 3
Долгий кришнанский день умирал, когда Энтони Феллон отворил дверь своего дома. Стараясь не шуметь, он проскользнул внутрь, снял пояс с рапирой и повесил его на вешалку.
Он постоял, прислушиваясь, затем на цыпочках прошел в комнату. Достал с полки два маленьких кубка из натурального хрусталя, изготовленных умелыми руками ремесленников Маджбура. Они были единственной ценной вещью в этой убогой комнатушке. Феллон приобрел их в один из удачных периодов своей жизни.
Феллон откупорил бутылку с квадом (кришнане еще не знали навинчивающихся крышек) и сделал два глотка. Звуки льющейся жидкости выдали его. и женский голос на кухне произнес:
— Энтон?
— Это я, дорогая, — отозвался Феллон на балхибском. — Твой герой вернулся домой…
— Да уж, герой! Я надеюсь, ты насладился праздником. Клянусь Анериком-просветителем, чего бы я не отдала за все эти развлечения!