Последний долг - страница 44

Нам нужно двигаться быстрее.

Нила, тяжело дыша, трусила рядом со мной. Она повторяла за мной, пригибаясь, когда я пригибался, и бежала, когда я бежал.

Она не была глупой. Она знала, что поставлено на карту. И по какой-то чертовой причине она поверила, что я приведу ее в безопасное место.

Из-за меня ее чуть не убили львы.

В десятый раз я ругал себя за то, что вывел ее на равнину с истекающим кровью телом. Я знал, что хищники придут. Это был мой план, чтобы они утащили Дэниэля и превратили его тело в животные экскременты, но я не планировал, что они появятся так скоро.

- Затаись. - Мой голос был едва слышен, когда я вел Нилу вниз по маленькой аллее, минуя открытые дорожки и делая все возможное, чтобы остаться незамеченным.

Однако я знал, что этого будет недостаточно.

В конце концов, нас заметят... это был лишь вопрос времени.

Нам нужно быть как можно ближе к джипам, прежде чем это произойдет.

Нила потянула меня за руку, указывая в ту сторону, где огонь догорел и исчезли валяющиеся мужчины и женщины.

- Я знаю. - Я прищурился. – Потише.

Она кивнула.

Мой бок болел от боли, когда я повернулся, чтобы продолжить наше опасное путешествие. Лихорадка постепенно делала меня слабее, истощая мои резервы. Нила была права насчет того, что мне нужен врач. Мы оба в нём нуждались.

Я не мог смотреть на ее синяки, не испытывая душевную боль. Мои краткосрочные цели включали посадку ее на самолет, где я смогу оценить, насколько сильно она пострадала и как много она скрыла от меня. Мой следующий план состоял в том, чтобы спрятать ее подальше, где ее нельзя будет тронуть, пока я вернусь в Хоуксбридж и закончу то, что должен был сделать много лет назад.

Я больше не хотел оставлять Жасмин в лапах Бонни. Особенно теперь, когда Бонни знала всю глубину обмана Жасмин. И мне нужно было увидеть Кестрела. Прикоснуться к нему и заставить его очнуться от комы и вернуться к жизни.

Число детей Хоук сократилось с четырех до трех.

Я больше не хотел, чтобы кто-то из нас погиб.

Нила споткнулась и зашипела сквозь зубы. Я приподнял ее, сопоставляя ее шипение с моим собственным. Я мрачно усмехнулся. Мы оба работали на всех парах.

Наши шаги были бесшумны, когда мы двинулись вперед. Судя по всему, лагерь был невелик: в нем проживало от тридцати до сорока человек. Но сегодня утром нам показалось, что мы пересекли Серенгети, преследуемые гиенами.

Мы пригнулись и замерли, перебежав открытое пространство, остановившись у другого контейнера.

Мы близки.

Сжав пальцы Нилы, я подбородком показал, что мы почти на месте. Парковка была прямо за углом.

Указывая на землю, чтобы она оставалась на месте, оставалась в безопасности, я высвободил свои пальцы из ее и подкрался к краю линии забора. Я не оглянулся, но почувствовал ее раздражение из-за того, что я оставил ее.

Это только на мгновение.

Никого.

Ничего.

Только пустое место между мной и первым джипом.

Неужели все так просто? Неужели судьба все-таки позволила нам победить?

Мои глаза метались от будки охранника к будке охранника. Вчерашняя церемония была особым случаем, когда правила безопасности были ослаблены. Однако там должен быть хотя бы один охранник.

Никого.

В этом не было ничего необычного, но это не успокоило меня. Это только сделало мое состояние чувствительнее, ища любое эмоциональное влияние, чтобы сигнализировать, что люди были там, просто незамеченные.

Мое внимание привлек единственный шкаф, привинченный к полу посреди парковки. В нём хранились ключи от двадцати или около того джипов, которые использовались для того, чтобы отвезти выспавшихся рабочих на замену ночной смене.

Чтобы открыть шкаф требовался не ключ, а пин-код.

И я знал пин-код.

День рождения моей матери.

Махнув Ниле, чтобы она следовала за мной, я бросился по грязи и быстро нажал кнопки.

Пожалуйста, пусть ничего не изменилось.

Это была бы просто моя гребаная удача.

Прошло три долгих секунды, прежде чем замок открылся.

Слава Богу.

Мои руки дрожали, когда я схватил комплект, помеченный номерным знаком ближайшего джипа.

Так близко.

Пожалуйста, дай нам уйти отсюда.

Мои мысли превратились в молитвы, прокладывающие путь к полной надежд свободе.