Последний из Мраксов - страница 15

Учитывая все это, Найджелус-Гарри нанял для воспитания ребенка мистера Ирвина Лайонса. Этот человек, судя по слухам, был действительно хорошим выбором для присмотра за Томом. Он любил детей, но при этом не дал бы мальчику излишней свободы. Однако в голову юного опекуна все-таки закрадывались сомнения. Не стоит ли ему самому присмотреть за процессом, попробовать привязать к себе ребенка? Зачатый с помощью любовного зелья, Реддл, разумеется, не способен полюбить кого-то, но что мешает попытаться вызвать его симпатию? Живут же люди не любя? Он же живет? И, наконец, самым соблазнительным и опасным планом была мысль о попытке специально сделать мальчика Темным Лордом, сберечь тем самым себя самого и плюнуть на других.

– Чего еще, по-твоему, не бывает на свете? – наконец поинтересовался юноша. – Оборотней? Вампиров? Великанов? Как насчет кентавров, единорогов, фениксов? Или… волшебников?

– Волшебства не существует! – резко воскликнул Том, вскакивая и тем самым сбрасывая с себя одеяло.

Опекун поморщился и прикрыл глаза ладонью:

– Ты говоришь прямо как дядя Вернон, уму непостижимо! И закутайся, наконец, обратно! Завтра же озаботимся новой одеждой для тебя. Извини, но старую пришлось выкинуть! Она никуда не годилась.

Реддл быстро сел и натянул на себя простыню, а сверху плед. Постель медленно, но верно превращалась в полный хаос. Раздался очередной хлопок, и в комнате появился Рой, которого вообще-то было не видно из-за парящих перед ним подносов. До носа Тома донеслись аппетитные запахи, и он невольно сглотнул. Один из подносов опустился перед ним, и ребенок, забыв обо всем на свете, принялся рассматривать разложенную перед ним пищу. На ближайшей тарелке раскинулся омлет. Дальше на блюдечке громоздились гренки с сыром. Справа стоял высокий бокал с апельсиновым соком.

– Перекусим пока, а потом позавтракаем по-хорошему, – пояснил Найджелус, отламывая и накалывая на вилку кусочек своего омлета. Том не замедлил последовать его примеру. Вкус у еды был просто божественный, особенно по сравнению с тем, как их кормили в приюте. Мальчик мгновенно запихал в себя половину омлета, не постеснявшись помочь себе в этом трудном деле руками. Опекун смотрел на него с неприкрытым интересом. Ох, если бы Марволо знал, как он сейчас напоминал юноше кое-кого из близких друзей! Хотя можно ли назвать друзьями людей, которых предал несколько лет назад? Найджелус вздохнул, он не собирался ругать ребенка за отсутствие манер, пока что. Уж он-то хорошо знал, каково есть, опасаясь, что еду в любой момент отнимут. Впрочем, он все-таки решил сделать мальчику замечание.

– Мы, конечно, сейчас в неофициальной обстановке, но во время еды не следует расставлять локти и низко склонять голову над тарелкой. Голову только слегка наклоняют и на эту высоту подносят вилку или ложку. Не следует дуть на горячую еду и напитки, чавкать, причмокивать и прихлебывать. Есть и пить нужно беззвучно, – наизусть процитировал молодой лорд учебник по этикету. – И не торопись. Теперь никто у тебя еду отнимать не будет.

Марволо быстро испуганно взглянул на него, неловко сглотнул и кивнул. Потом понуро наклонил голову и стал есть, дотошно соблюдая рассказанные правила. Найджелус почувствовал себя неловко из-за того, что испортил мальчику удовольствие, но раздраженно отогнал от себя эти мысли. Вскоре с едой было покончено и Рой, в очередной раз напугав «маленького хозяина», забрал подносы.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Найджелус и продолжил прерванный ранним завтраком разговор, остро ощущая сходство с Хагридом. – Говоришь, что волшебства не существует. Так что же, разве с тобой никогда не случалось ничего странного, когда ты злился или огорчался?

Том надулся, но вынужден был согласиться с лордом Певереллом. Ведь невидимость и ползающие тарелки никак нельзя назвать нормальным явлением. Заметив его задумчивость и внутреннее согласие, довольный собой Найджелус продолжил убеждение.

– Да и то, что ты умеешь разговаривать со змеями, уже подтверждает, что ты – волшебник, Марволо.

Из рукава халата Найджелуса выползла змея Тома, которую он принес сюда из приюта. Она обвивалась вокруг запястья опекуна и устроила свою голову на его ладони.